знает, – Мэт прищурился, всматриваясь в панно. – Может, это нам что-то подскажет.
– Проклятье! Рехнемся скоро.
– Послушайте, – вмешалась Дора. – Мы все ужасно устали. Сейчас ночь и гроза – все равно ничего не сделать. Нужно выспаться, набраться сил: мало ли, что будет утром.
– А если на нас нападут? – пискнула Паола.
– Запрем двери. И входную, и в комнатах – их на всех хватит.
– Мысль здравая. Но стоит ли разделяться? Давайте устроимся в одной комнате. Женщины – на кровати, мы и на полу поспим.
– Да уж если отдыхать, то нормально, – возразил Мэту мужчина. – Дом мы хорошо осмотрели. Если и есть какая лазейка или ход тайный, то поодиночке выковырять нас из комнат будет сложнее, чем на всех скопом напасть. А шум услышим.
Только старик заметил, как быстро ответил Тариус, но промолчал.
Пока мужчины запирали дверь на второй замок и сооружали немудреную баррикаду, дети вперегонки бросились наверх (чтобы занять максимально удаленные друг от друга комнаты), а старик наконец встал и зашаркал к лифту около лестницы. Его решетка вторила рисункам панно и была также неисправна: сколько ни давил сухой когтистый палец на кнопку, лифт не оживал.
– Разрешите, я вам помогу, господин…
– Сенекс. Меня зовут Сенекс, если так интересно. И я не нуждаюсь в вашей помощи, дорогуша, – отрезал он.
Ухватившись за перила и опираясь на палку, Сенекс принялся карабкаться наверх.
– Отлично! Просто отлично, – пробормотала Дора, чувствуя, как ее вновь начинает пробирать озноб.
В два счета обогнав старика, она взбежала по лестнице и юркнула в первую попавшуюся комнату. Сенекс продолжал с упорством черепахи преодолевать ступеньку за ступенькой. Тариус спокойно обогнул его и хлопнул дверью на прощанье. Мэту было неловко бросать старика одного, но и помощь предлагать было бесполезно, поэтому он держался сзади, останавливаясь на каждой ступеньке и делая вид, что осматривает холл. Трудно было понять по желчному лицу старика: злит его такое сопровождение или забавляет.
Наконец он достиг площадки, остановился, чтобы перевести дух и, выбрав ближайшую к библиотеке дверь, продолжил черепашье движение. Мэт пробормотал в сгорбленную спину нечто похожее на пожелание доброй ночи и поспешил скрыться в последней незанятой комнате.
В доме наступила тишина. Жильцы осматривали свои владения: кто бегло, оглушенный усталостью и страхом, кто внимательно. Ничего опасного, впрочем, не поджидало их ни в шкафах, ни под кроватями, ни в каминных трубах. И каждый, устраиваясь на пахнущих сыростью и пылью простынях, мечтал заснуть, чтобы проснуться от окружающего абсурда. Но глаза не закрывались, следя за отсветами молний на потолке, слух тревожило угрюмое молчание заброшенного дома. И все крепло холодящее сердце понимание, что никакой сон не развеет этот морок. Нет дороги назад.
Они все же заснули – один за другим, вольно раскинувшись или свернувшись
