гадостью их опоили. Как бы не аукнулось. Тут же заурчало в животе. Ну, да это от голода, вчера-то он пил по большей части, на еду пожадничал. Хотя… У себя пил или в порту? Тариус наморщил лоб, пытаясь вспомнить вечер перед этим бедламом, но картинки были мутными, ненадежными. И был ли это вообще вечер?
«Баста!» – одернул он сам себя, страху только дай волю. Чем меньше думаешь, тем крепче на ногах стоишь. Выход найден, осталось ночи дождаться. А теперь самое время поесть. И он двинулся к дому.
Совсем рассвело, остров раскинулся перед ним – суровый и молчаливый. Даже привлекательный своим спокойствием. Без надоедливых соседей, да с запасом выпивки можно бы тут и отдохнуть недельку. Капитан усмехнулся – так-то. Есть ли тут на кого охотиться? А может, похитители так и задумывали: посмотреть, кто хозяином в итоге останется на этом клочке суши. Только он им не бойцовский петух, и в игры эти не играет.
Войдя в дом, Тариус сразу направился в кладовку, но, подходя к кухне, услышал голоса. Проснулись, значит. Горячий, сытный завтрак был бы в самый раз. «Плита – сердце дома», – говаривала его мать, когда он, мальчишкой, прибегал с мороза. Но кухня, такая же мрачная и холодная, как вчера, развеяла эти мечты.
Вокруг кое-как вытертого стола собрались все жильцы. Бледные, взъерошенные, точно мокрые воробьи на ветке. У женщины и девчонки покраснели и припухли глаза. На столешнице около мойки толпились открытые и еще нетронутые банки, пыльные, без этикеток, но следов ржавчины не видно. Рядом валялись консервные ножи – один сломан.
– Доброе утро, – вежливо улыбнулся Мэт. – Присоединяйтесь. Пока есть только крекеры и консервы. Открывали, правда, наугад – никаких опознавательных знаков. Разобрались, что на средних полках в кладовке – мясо, внизу – рагу, а на верхних – фрукты в сиропе.
– Только вот банки на столе Пол уже перепутал. Бестолочь, – язвительно протянула девочка.
– Это у тебя мозги перепутаны!
Не слушая их перепалку, Тариус открыл пару банок. Фасоль и тушенка – отлично!
– Есть питьевая вода, – подала голос Дора. – Но холодная, мы пока не разобрались с плитой.
– А стоило заняться, дорогуша, – равнодушно заметил старик. – Кофе и горячая еда всех бы подбодрили.
– Намекаете, на кухне мне самое место? – взвилась она.
Тариус с аппетитом завтракал – хороши консервы, свежие. Беда с этими бабами. Что красавица, что дурнушка. Красавица никого, кроме себя, не любит, дурнушка всех, вместе с собой, ненавидит. Вот и Энола так же беленилась. Он поморщился. И как еще имя ее не забыл.
– С этим разберемся, – поспешил Мэт-миротворец. – Подкрепились – нужно обследовать, где мы. Погода как раз наладилась.
– Вы у него спросите, – вдруг усмехнулся Сенекс, стрельнув взглядом в сторону Капитана.
«Вот ведь пень трухлявый!»
– Вы уже успели? – вскинулся веснушчатый.
