style="font-size:15px;"> В пятницу вечером, вернувшись на Солянку раньше обычного, Николай не застал дома никого, кроме Тамары. Грабе предупредил, что приедет не раньше полуночи, просил ужинать без него. Нина же вообще не удосужилась известить о своих планах, впрочем, она уже давно не считала нужным это делать… В спальне у нее было нечем дышать от кочегаривших на полную батарей. Гора одежды из Нининого платяного шкафа лежала сваленная в кучу на кровати. Николай неожиданно отметил про себя, что никогда не видел на жене этих вещей. Шагнув к окну, чтобы открыть форточку, он споткнулся о туфли на каблуках и едва удержался от искушения выбросить их в окно.
Переодевшись, Николай вернулся в гостиную и сел стричь над газетой ногти, которые неудачно обгрыз по дороге в машине. Поранив палец, он не сдержался и сорвал злость на домработнице. День назад ее попросили приготовить суп и котлеты, но под предлогом того, что начался Рождественский пост, она напекла пирогов с капустой и рыбой. Николай грубо отчитал ее и тут же пожалел о своем срыве. Успокоить Тамару он уже не мог. Разрыдавшись, искренне не понимая, чем заслужила такое к себе отношение, она впопыхах собралась и улетела домой…
К половине десятого, когда Нина появилась дома, раздражение, распиравшее его весь день, несколько унялось. Но лишь на короткое время.
Они сели ужинать. Говорить на тему дня, с ходу устраивать ей разгон он не решался, боялся взорваться. Однако выдержки не хватило.
– Был у меня разговор сегодня интересный. С этим, хм… – начал Николай. – Только не делай вид, что не понимаешь, о чем я.
– С кем? – холодно переспросила Нина.
– С Аристархом Ивановичем… помнишь такого?.. Вереницын его фамилия.
Не отрывая глаз от тарелки, Нина взяла нож и стала разделывать разогретый в микроволновке и наполовину развалившийся пирожок.
– С какой стати ты к нему поехала? Какая муха тебя укусила?
– Было к нему дело.
– Какие дела могут быть у тебя с Аристархом Ивановичем?
– Представь себе, такие дела нашлись.
– Какие, я спрашиваю?! – прикрикнул Николай.
– Знаешь, оставь меня в покое. Я имею право встречаться с кем угодно, по любому делу. Может, я у тебя разрешение должна спрашивать?
– Вереницын – не кто угодно… – задыхаясь, пробормотал Николай; он швырнул в сторону льняную салфетку, неловко задел бокал с вином и в каком-то яростном бессилии уставился на расплывающееся по скатерти малиновое пятно. – Ты даже понятия не имеешь, кто этот человек… Мозги у тебя в голове… их там кот наплакал!..
– Довольно темная личность. Это у него на лбу написано, – сдержанно сказала Нина, с преувеличенным вниманием изучая начинку пирожка.
– От этой темной личности зависят многие, очень многие люди. И я в том числе, и вся наша контора тоже. Этот человек… Да будет тебе известно, что он может как протолкнуть,
