чем это? – Нилепин натянул перчатки и вытер нос. Небо было темное и тяжелое, пурга застилала весь обзор, он с трудом мог различить виднеющиеся неподалеку очертания своей фабрики.
– Сам не знаю, – признался Джабраил, свесившись наполовину из своего «Валдая». Ветер обдувал его раскрасневшуюся от мороза лысину, снежинки летели в рот, но он жестом попросил Леву вернуться и, глядя прямо в глаза, тихо но твердо и без доли юмора произнес: – Лев, ты просто береги себя, слышишь. Я не шучу.
– О-кей, друг. Как скажешь.
– Ты ведь хороший парень. Без тебя будет скучно…
– Подожди-ка, я еще живой.
– Ну да, конечно. Конечно… Я не так хотел сказать. Ах, вот еще что! Совсем забыл, – Джабраил достал бумажник и, отсчитав несколько купюр, передал их Леве. Ветер чуть не вырвал их из его замерзших рук. – Я тебе должен был три сотни. Держи.
– Да ладно тебе. Мы договаривались о конце месяца, у тебя же сейчас с деньгами туго…
– Ничего-ничего, за меня не переживай. Бери. Спасибо. Хочу отдать тебе все долги.
Лева не считая сунул деньги в карман куртки.
Джабраил хотел было сказать еще что-то, но очень сильно мешала метель, да и слов он, видимо, не мог подобрать. Он крепко пожал руку товарищу, даже хлопнул его по плечу и Лева невольно вспомнил кадры из кинохроники, которую Джабраил показывал ему после своего возвращения с Украины, где участвовал в боевых действиях в составе добровольческих соединений Российской Федерации. На кадрах прихрамывающий Джабраил с костылем провожал своих боевых товарищей. Там он точно также жал им руку и хлопал по плечу как сейчас Леву Нилепина. И Лева знал, что из той операции из отряда не вернулось трое, а еще один навсегда стал прикован к инвалидному креслу.
Автомобиль оставил Нилепина посреди неутихающей пурги.
Юноша долго провожал взглядом скрывающийся в белой завесе «Валдай». Лева не хотел отпускать такой уютный теплый салон «Валдая», где приятно пахло ванилью и смеялся друг Джабраил. Пусть он смеялся в какой-то степени над Левой, но тем не менее Нилепин нисколько не оскорблялся, на Джабраила вообще было очень сложно обижаться. Автомобиль давно скрылся во мглистом мраке, оставив после себя разве что быстро засыпающийся след протекторов покрышек, а Лева все стоял и стоял, ежась от холода. Но его ждал цех, юноша тяжело вздохнул, зябко повел плечами и повернул свой торс к фабричной проходной, однако последнее напутствие Джабраила вертелось в его голове, давая повод к какой-то необъяснимой тревоге, предчувствие которой и заставило инструктора вождения расплатиться по долгам.
07:27 – 07:34
Есть такие люди, которые считаю, что весь мир театр и люди в нем актеры. А есть такие, которые утверждают, что жизнь – это книга, из которой нельзя вырвать ни одного листа, но можно бросить всю книгу в огонь. Есть такие, кто полагает, что жизнь – это фото в «инстаграмм» и переписка в соцсетях, а кто-то верит, что все вокруг только иллюзия и ничего более.
И вот в этом оспариваемом и разрываемом
