не расслышал, потому что уже отде¬лился от людской толпы и подошел к портику. Капитан не стал заходить в портик, а сел на каменные ступени спиной к спорящим философам, то ли в знак презрения к их болтовне, то ли просто желая обозреть широкую гавань и морскую даль, пестрящую корабельными парусами.
Седой длинноволосый мужчина в потертой хламиде и длинным свитком в руках размахивал им в воздухе, словно палкой, при этом звучно чеканя сло¬ва. Остальные, сидевшие полукругом, молча слушали выступающего.
– Уважаемый оппонент здесь только что излагал мысли, приведенные в книге философа Фукуями, – тут выступающий запнулся, нахмурив брови, и бег¬ло просмотрев свиток, резким движением закрыл его и вновь продолжил. – Вобщем, эти мысли стары как мир: конец истории, золотой век, всеобщее благоденствие, без войн и потрясений – люди всегда мечтали об этом, на то они и люди. Фукуями золотой век представляет в виде общества, живущего по зако¬нам западной либеральной демократии. Что ж, может быть, люди и в самом деле не приду¬мали ничего лучшего рыночных отношений; однако, считать их верхом совершенства было бы смешным; и тогда и речи не может быть о завершении процес¬са эволюции. Но если даже представим такой идеальный мир, что же получим? Общество, застывшее в своем развитии; и после многовековой скуки, когда всеобщая свобода и равенство достигнут степени абсурда, а всеобщее благоденствие изживет естественную потребность в сострадании и порыве, люди просто побегут из этого рая, из этого грядущего ничего. – Произнеся эти слова, выступающий сложил руки на груди и застыл в гордой вызывающей позе. Слуша¬тели мигом загалдели, стараясь переспорить друг друга, и уже невозможно было понять, о чем спор.
– А я утверждаю, – из группы выделился молодой человек, одетый во все черное. Ему все-таки удалось привлечь к себе всеобщее внимание, и теперь он просто наслаждался собственной риторикой. – …А я утверждаю, что рай, земной или небесный, в действительности никакой не рай, а обратная сторона ада. Бог своим запретом райского яблока изначально внес противоре¬чие в райской гармонии. Яблоко красивое и вкусное, а есть его нельзя; и не имеет значения, вручила Ева это яблоко Адаму и съел ли он его; все равно, обоим пришлось покинуть рай в момент, когда бог внес противоречие в естест¬венный порядок вещей.., – последние слова выступающего вновь потонули во всеобщем споре.
Геродот немногое понял из услышанного. Ему, действительно, стало скучно, потому молча вышел из портика и сел на ступени рядом с капитаном.
– Что, не вытерпел и сбежал? А я ведь предупреждал, – отозвался тот, заметив кислое
выражение на лице своего спутника.
– Ладно, пойдем отсюда. Где живет Диомед?
– А здесь недалеко, прямо за поворотом третий дом.
Диомед жил в каменном одноэтажном доме с просторным внутренним двором, посередине которого журчал небольшой фонтан. Дом глухой стеной выходил на улицу: ни окон, ни балконов, и только низкие каменные ворота нару¬шали его однообразный вид.
Геродот вслед за капитаном прошел под навис¬шей
