style="font-size:15px;"> В глазах «богемского ефрейтора» – Гальдер был более чем аристократом, к которым Гитлер, как к ряженым уличным актерам, относился с легким презрением потомственного плебея. Но Гальдер был из старинного баварского рода потомственных военных, из тех счастливчиков, кому военная карьера перешла по наследству и кому Гитлер всегда неистово завидовал, и перед кем благоговел.
В то время, как дитя инцеста, нищий австриец без определенных занятий и места жительства тщетно пытался поступить в Венскую художественную академию, избегая службы в австрийской армии под предлогом, что он не желает воевать за «габсбургское государство» вместе с евреями и чехами, Гальдер сразу же после кадетского корпуса был зачислен в Баварский артиллерийский полк, без проблем и с отличием окончил Баварскую военную академию и получил место в штабе дивизии.
Вот и сейчас, глядя, как начальник Генерального штаба Главного командования сухопутных сил с математической скрупулезностью раскладывает перед ним пасьянс начатой 28 июня судьбоносной операции «Блау» (после глупейшего дела майора Рейхеля «Брауншвейг»), Гитлер не мог не доверять его выдающимся способностям генштабиста, но самому Гальдеру не то что не доверял, а попросту не верил.
Они с Гальдером – две параллельные прямые, которые даже в космосе никогда не пересекутся!
Для Гальдера – прежде всего важны цифры, факты и точный аналитический расчет. Для Гитлера – божественная интуиция, которая, по его твердому убеждению, в минуты аффекта и прозрения позволяет ему видеть то, что скрыто временем.
Гальдер – весь в деталях и подробностях. Гитлер – одержим глобальностью происходящего, ему дано слышать «музыку сфер».
Пока Гальдер вместе с немецкими армиями через пень-колоду тянется к Дону, фюрер – уже на краю Вселенной!
– Вчера противник эвакуировал Ворошиловград, – с бесстрастностью немецкого педанта констатирует Гальдер. – 1-я танковая армия встретила у Каменска сопротивление, однако смогла создать плацдарм и расширить его.
Голос Гальдера звучит монотонно. Для Гитлера слишком монотонно, почти беззвучно. Он не возбуждает его всегда рвущейся наружу души. Наоборот, пылью мелких подробностей забивает ее пламя.
– Завтра можно атаковать Шахты, – продолжал наводить скуку Гальдер. – 4-я танковая армия силами дивизии «Великая Германия» вышла к Дону. Продвижение 6-й армии вниз по течению Дона осуществляется успешно. Противник не оказывает серьезного сопротивления.
– Гальдер, – нетерпеливым жестом руки фюрер прервал доклад, – почему 6-я армия топчется на месте? Разве не очевидно, что русские уже сломлены и опоздали с переброской резервных армий с Московского направления? Йодль доложил мне, что мы уже сейчас можем форсировать наступление на Сталинград, не дожидаясь победы на Кавказе, которая, по сути, предрешена. Чего вы ждете?! Путь на Сталинград открыт! Мы уже к сентябрю можем привести войну с Россией к решающему исходу!
– Но, мой фюрер! – Гальдер был заметно озадачен. – По плану
