нность стала его лучшим другом, и потому полностью овладела его судьбой. Совершенно не понимая истинной цены этому чувству он без всяких подозрений, с лихостью, ставил знак равенства между ним и действительной независимостью. Именно его он лелеял, стремился к нему, пытаясь быть совершенно свободным от любых притязаний и требований. Давно, ещё тогда, в юности, всё казалось иным, новым, захватывающим. Страстное желание стать абсолютно самостоятельным толкало его на свершение многих поступков, которые были романтически наивными и совершенно глупыми. Многозначительные речи взрослых людей казались фальшивыми и лицемерными, которые подталкивали лишь к тому, чтобы он с лёгкостью мог приспособиться к настоящей жизни. Его чувства яро не желали принимать подобного, как единственные инструменты, творящие судьбу каждого человека. Ведь должно же было существовать что-то ещё, то что приносило радость победы и волнение свершения. Жизнь есть ощущение счастья, пусть и кратковременного, но поддающегося закону частой периодичности.
Так думалось. И так хотелось…
Начав свои поиски, он откровенно полагал отыскать что-то новое. Да, ему по-настоящему хотелось стать свободным!
Вспоминая прошлое он только теперь с сожалением понимал, что многое, предпринятое им на извилистом пути проб и ошибок было лишь одним из способов избежать обязательств, стремлением отвергнуть их слишком тяжкое бремя. Ответственность за самого себя, за тот мир, который открывается перед тобой, и самое главное – за результаты содеянного, вот то, что так претило его характеру, заставляя отказываться от многих побед и проигрышей. Со временем он перестал жалеть о содеянном и всех последствиях, которые могли скомпрометировать его, смерившись с повседневностью, и превратив поступки в случайности.
Он вырос, но детство всё же иногда напоминать о себе ностальгической тоской о прежнем: что-то продолжало происходить в его жизни, в которой не было ясного понимания, где исчезла точка опоры и многое стало иным. А его отличие от других лишь приобретало более чёткий характер. Вот только одно – одиночество, незаметно превратившееся из блага в тяжкую ношу теперь довлело и угнетало, заставляя смириться с тем, что мучило. И совесть здесь была совершенно ни при чём. Всё когда-то совершённое оставалось навсегда с ним – его опытом, его наработкой, его судьбой. Но то, что было ещё не сделанным, не воплощённым, не доведённым до конца требовало к себе более пристального внимания.
Холодный ветер накинулся на него, взъерошил пышную шевелюру, растрепал полы плаща и овеяв тут же сорвался проч. Приподняв воротник человек оглянулся вокруг. Улица была почти пустынна, лишь несколько прохожих неспешной поступью направлялись куда-то, болтая по пустякам и сдержанно посмеиваясь меж собой. Пока ещё блёклыми звёздными огоньками ночь начинала вступать в свои права. Холод ранней весны напомнил о себе мелкой моросью.
Он не любил такую пору: ни промозглость дождя, ни порывистость погоды, ни здешней слякоти. Эта Земля и эти люди ему оказывались чуждыми. Всё здесь было непонятным, совсем не таким как там, в бескрайних широтах космоса…
Детство его выпало на то время, когда Система только покорялась людям, и дальними считались уже лишь те посёлки, которые базировались вблизи внешних планет–гигантов. Многие тогда говорили о массовом исследовании облака Оорта, а о Поясе Койпера лишь с надеждой и удрученностью помалкивали. И чуть ли не каждый житель и работник освоенного Экстерра Солнечной системы надеялся на что-то особенное, когда произойдёт тот самый исключительный случай, некое чудо, которое должно всколыхнуть разросшийся человеческий рой. Это обязательная необходимость, вызов, особым событием, своей сутью могло изменить всю последующую историю человечества. И конечно же оно не заставило себя ждать… Первые Звёздные экспедиции предвосхитили и наполнили энергией энтузиазма и воодушевлением, топчущеюся на пороге своего дома, Цивилизацию. Но лишь на время…
Проходили годы за которыми потянулись десятилетия, а первые мастодонты звёздных далей тихоходно торопившиеся к намеченным целям, переставали давать о себе знать совершенно затерявшись в галактических просторах.
Он помнил из того времени только одни названия легендарных судов, уносящих свои экипажи в неведомые миры далёких созвездий. И всего несколько имён капитанов, бывших ещё некоторое время героями–легендами для подрастающих мальчишек. Да, именно тогда, всё казалось незыблемым, волшебным и истинным. На самом же деле многое постепенно становилось совершенно иным.
Что-то дернулось внутри, где-то рядом с сердцем. Странным волнующим теплом охватило душу растревоженное воспоминание. «Почему именно сейчас? Зачем именно здесь, посреди засыпающего города и заливающегося слезами неба?». Ведь он не любил Землю…
Всё то была ложь и глупая надуманность предков, веривших, что каждый покидающий отчий дом стремиться вернуться назад, обожествляя его, восхваляя святость родной Земли. С ним всё было не так, без ностальгии и пафоса. Его влекли звёзды, с самого детства. Его окружало пространство и безграничность, глубина и тьма
