том мне дневник и помогает, играя роль фильтра идей – позволяет разделить свои от чужих, правильные от неправильных, особенно при повторном прочтении. Поэтому, стоит его обязательно вести, и почаще перечитывать.
Забавно: однажды, кто-то из знакомых, за такой щепетильный подход назвал меня перфекционистом, что ж видимо он прав. И в моем творчестве эта черта продолжает жить. А разве это плохо? Да нет, конечно. Всю жизнь этим горжусь. Столько лет за мою аккуратность на меня равнялись многие, да и взрослые в пример приводили. Вот и сейчас постараюсь подойти к своему написанию повести столь же добросовестно, и даже скрупулезно. Это должно другим пригодиться. Постараюсь этим улучшить мир! А для этого мысль должна быть чистая. И чтобы не было идейных вмешательств извне, для достижения своей цели я должен полагаться только на себя, а также взять полную ответственность не только за свои мысли, но и за мысли и будущие действия других, прочитавших мою книгу. Хи-хи. Надо подобрать для этого мнения какое-нибудь точное выражение. Так-так… подумаем… Ага: буду ответственен перед собственной «перфекционистской совестью». Хи-хи-хи. Да-да. Так подходит. Эта мысль подходит. Запишем… Ах как не аккуратно получилось… Перепишем.. А вот сейчас ничего – нормально.
И еще! Конечно же, нельзя допускать в своем произведении никаких спекуляций в вопросах нравственности или ценностей. Я абсолютно убежден, что существуют лишь правильные и неправильные поступки, ну и, конечно же, решения и даже эмоции, а все остальные категории – не более чем игры шулеров в человеческой психологии. Разве правильно в книге описывать человека эмоционально-незрелого или даже неуправляемого. Нет! Стоит приводить лишь очевидные примеры, образцы для подражания. Не менее! А для этого есть достаточно узкий диапазон действий и чувств, считающихся в обществе совершенно приемлемыми. Все остальное несовершенно и поэтому неправильно. А значит об этом писать, да и кому-либо думать не стоит. Это точно. Точка!
Что ж. Моя идея велика. Очень велика! Чтобы ее реализовать я должен чего-то уметь, чего-то стоить. Писать нужно правильно, и только справедливо, а значит обязательно избегать любых ошибок. Но разве это возможно сделать. Да. Или нет?… Не знаю… Все же – да! По крайней мере – я должен. Именно должен. Это моя нравственная обязанность перед обществом. А разве мне это удастся? Сложно сказать. Но буду изо всех сил стараться. И вот уже даже в первой главе нашел недостатки. Может это и не плохо? Может быть правильно, что в самом начале нашел? Хотя это вызывает во мне смятение. Как же так – в самой первой моей книге, где я переполнен идеями, уже есть недостаток. А ведь она должна быть идеальной, только бестселлером, иначе кто ее будет читать. Даже друзья эту книгу лишь из жалости в руках подержат, но не вникнут в нее. Отвергнут на предисловии. Это будет провал, абсолютное унижение. И чего тогда я буду стоить как автор – да ничего! Пустышка, глупец, который выпячивает себя лишь для того, чтобы над ним посмеялись. Разве я это вынесу? Вряд ли. За все свои года я убедился, что неудача для меня невыносима. И раз эти недостатки есть, и есть вероятность такого провала – моя книга уже не имеет право на свое существование.
Но как же быть с моими идеями? Куда их девать, если они переполняют разум. Это меня волнует, и даже сильно. Последние дни и сновидения лишь на тему написания книги. Может стоить ее написать, но не публиковать? Да и вообще никому не показывать? Хранить где-нибудь в тайном месте. Или позволить ее опубликовать друзьям, но только после моей смерти. Да уж… Так себе идея… Хотя, кажется, кто-то из великих так сделал?… Глупо!
Видите ли, у меня, человека с инженерным образованием, не вызывает никаких сомнений, что творчество, как, например, писание, должно подходить под красивую и правильную формулу жизни, а также поддаваться прогнозу на успех. А как быть, если тебе не удается оценить свою книгу в зачатке? Можно ли её считать своим провалом или нет? Может быть начать с того, чтобы с самого пролога избегать любых ошибок, тем более безнравственных и постыдных. Наверное так. Да. Так будет правильно. Я буду стараться прямо сейчас оттачивать каждую главу, каждую строчку, вносить изменения при первых же сомнениях в правоте написания. Ведь ошибка – это не просто мелкая оплошность. Сделать ошибку – значит, в будущем, заслужить критику, и моя идея, до самой ее глубины, будет опорочена на века. Даже если из 10 глав книги будет никчемной всего лишь одна – это уже позор! Минимум – как автор я потерплю абсолютную неудачу, и должен буду признать, что совершенно не в состоянии творить задуманное.
Так. У меня осталось 1 минута 7 секунд для дневника. Надо уложиться. На чем я остановился? Х-м-м… А! Может в этом и есть возможное решение моей задачи. Да. На этом, на этом остановился… Может мне должно помогать чувство вины и надвигающегося стыда? Когда я их чувствую, то мне удается лучше себя контролировать, лучше создавать социально-одобряемые теории. Хотя их присутствие в моей жизни почти постоянно, интенсивность все же всегда разная. А сейчас я их чувствую?…?… Да. Сейчас они тоже есть. Смогу ли я понять, что нынешняя их интенсивность достаточная для моего лучшего результата работы. Видимо надо подобрать – поэкспериментировать с ними что ли? Я ведь должен контролировать свои эмоции, их интенсивность,
