так они лучше сохраняют свои вкусовые качества. Консервы все на один вкус.
Люди слышат только то, что хотят слышать. Блейк сменил тему:
– Мадам Бовилье выходит когда-нибудь из своей комнаты?
– Она спускается к гостям…
– Обидно, имея такой большой дом с прекрасным парком, жить затворником.
– Каждый волен поступать, как ему хочется. Одиль вернулась в кухню.
– Ты, наверное, проголодался, мой миленький, – обратилась она к Мефистофелю.
Кот и ухом не повел. Сидел у плиты, точно приклеенный. Открыв холодильник, Одиль сказала:
– Становится прохладно, месье Блейк. Не держите дверь открытой слишком долго.
Эндрю посмотрел на небо, потом в сторону лесистого холма.
– Хорошо, закрываю.
Одиль что-то искала в холодильнике. Блейк закрыл дверь в сад и спросил:
– Могу я задать вам практический вопрос?
– Я вас слушаю.
– Если мне нужно будет позвонить…
– Есть стационарный телефон в кабинете Мадам. Она дает им воспользоваться в случае крайней необходимости. Боже мой, куда же я ее поставила?..
– Кстати, спасибо за сегодняшний обед. Было очень вкусно.
Одиль обернулась:
– Что вы ели?
– То, что лежало в тарелке. Одиль залилась краской:
– Вы съели еду Мефистофеля?
Кот резко открыл глаза. Это удивило Блейка больше, чем слова кухарки. Каким образом он понял? Глаза у него были какого-то сверхъестественного оранжевого цвета.
– Мне очень жаль, – неуверенно проговорил Блейк. – Но это было действительно вкусно, почти вкуснее…
Он осекся.
– Договаривайте, договаривайте, – занервничала Одиль. – Вкуснее, чем то, что я готовлю вам?
– Я не это хотел сказать. Это было просто-напросто замечательно.
– Вы, как Манье, станете утверждать, что лучше быть моим котом, чем моим коллегой?
– Я ничего такого не говорил.
Мефистофель слушал диалог, поворачивая голову в сторону то одного, то другого. Блейк смотрел на него как зачарованный.
– Бедный малыш! – запричитала Одиль, бросившись ласкать кота. – Мамочка тебе быстро приготовит другую еду.
Потом, совершенно переменив тон, она обратилась к Блейку:
– Сегодня утром вы одурачили меня, а потом опустошили миску безответного котика. С меня хватит! Убирайтесь вон из моей кухни!
Несмотря на сумерки и проблемы со зрением, Блейк был полон решимости идти до конца. Ему нужно было во что бы то ни стало позвонить, даже если бы для этого потребовалось влезть на дерево. Ситуация, в которой оказался Блейк, не терпела промедления, однако звонить из замка, где его разговор могли услышать, он не хотел. Он спустился по аллее и, миновав заброшенный вольер, через некоторое время углубился в лес, стремясь выбраться на гребень холма. Ветви порой хлестали по лицу, но это его не останавливало.
