за ремень брюк, стала шарить в его трусах. – Взамен ты будешь отрабатывать тут, в мой спальне. С этих пор все мои желания – это закон, белая сосиска».
От отвращения Илью передернуло. Ясмина не обратила на это внимания, подумала, что парень просто дрожит от холода.
– Сколько тебе лет, Илья? – дыхание шёпотом говорившей девушки приятно защекотало ухо.
– Шестнадцать.
– О, да мы ровесники. Как жилось тебе там, в Интернате? Я многое слышала об этом месте, только вот не знаю, что правда, а что вымысел.
– А что ты слышала? – тема разговора была, мягко говоря, неприятной, но Илья не стал пасовать.
– Ну, там все мутанты с ужасными уродствами. Многие из них – дети знати, приближённых хана. Родители сдали их, чтобы не позориться. А ты… – девушка запнулась, подбирая слова, Илья чувствовал её смущение. – Ты совсем не такой…
– Я белый, а значит, урод, – спокойно констатировал парень.
– Таких Интернатов много в каждом ханстве, они снабжают знать продовольствием и одеждой, – продолжала Ясмина. – А ещё оттуда невозможно сбежать.
– Ложь.
– Что именно? Всё?
– Нет. Я же тут, – парень плотнее прижал девушку к себе. – Значит, есть способ сбежать.
Подвал озарило синеватым свечением. Молодые люди, испугавшись, как по команде спрыгнули с кровати.
– Не бойтесь, чада, – спокойно произнёс гмур, усаживаясь на скрипучей кровати, в его руке светился неровный обломок камня. – Это кристалл Светляк, такие встречаются очень редко в недрах нашей славной Острой горы. Этот я нашёл ещё в детстве. С тех пор он всегда при мне. Моя магия питает его, он же, в свою очередь, дарует мне свет и не только. – Годогост провёл над кристаллом раскрытой ладонью, и Светляк послушно померк, уменьшив радиус и яркость свечения. – Вот так-то будет лучше. В моем мире он способен отпугнуть множество животных. Что будет в вашем, я не знаю. Может случиться обратное, а рисковать нам нельзя.
– Не перестаешь удивлять, Годогост! – изумлённо произнёс Илья. – Что с тобою случилось, почему ты потерял сознание?
– Я не знаю, – в больших голубых глазах гмура отражался свет кристалла, он суетливо запричитал: – Это странно, очень странно, простое заклятье, а откат… такое чувство, что я вернулся во времена своего юношества, когда маг Акамир впервые показал мне, как пользоваться своим даром.
– Ничего не понял. Какой-то откат, маг Акамир, которого ты, кстати, второй раз упоминаешь…
– Вот и я ничего не понял, – Годогост отвернулся, показывая всем своим видом, что разговор ему неинтересен. – Мне срочно нужно попасть домой, в свой мир. Раз ключ открыл мне двери сюда, то откроет и обратно.
Остаток ночи прошел спокойно. Потрепавшись с полчасика о насущном: о том, где найти еду и что делать дальше, – путники уснули. Одна панцирная кровать стала тесным, но относительно теплым местом для сна.
