языке, явно подгоняя девушку. Сбор хлопка заканчивался. В один из последних дней, когда она принесла воду, Валентин загрустил. Гули жила в кишлаке за городом, он понимал, что больше не увидит ее. Он долго искал повод и пригласил ее в музыкальную школу на отчетный новогодний концерт, слабо надеясь, что она придет.
В сентябре учеба возобновилась. В своем классе он был одним из лучших учеников. Трудолюбие и прекрасный слух давали результаты. Под новый, сорок третий год музыкальная школа давала отчетный концерт, во второй части которого выступали солисты и некоторые педагоги школы из консерватории. Для Ташкента это было важным событием. Афиши о готовящемся концерте ленинградских музыкантов были расклеены по всему городу. На концерте присутствовал заместитель директора, профессор консерватории Арон Львович Островский, человек высокой культуры. Из-под копны взъерошенных волос торчал огромный нос с круглыми очками, какие впоследствии носил Джон Леннон. Арон Львович хорошо знал Ольгу Васильевну. Валентин дважды появлялся на сцене. Первый раз играл в составе трио виолончелистов, а второй раз сольно. Исполнил прелюдии из первой сюиты Баха. После концерта Арон Львович подошел к Ольге Васильевне и поздравил ее. Он сказал, что двери консерватории для ее сына открыты. Мама обняла Вальку.
– Спасибо, Валюша. Как жаль, что наш папа этого не увидел.
Так, забыв про время, они стояли, обнявшись, в коридоре концертного зала клуба узбекских швейников. Неожиданно в коридоре показались знакомые шаровары и тюбетейка с косичками. Гули растерянно стояла в коридоре.
– Я опоздала на концерт, простите.
Валька, не ожидавший такой встречи, поймал себя на мысли, каких трудов стоило этой девочке приехать сюда из своего кишлака. Он подошел к ней.
– Как это хорошо, что ты здесь.
– Пойдем к нам, – предложила мама.
Забрав Катю из сада, собрались в их маленькой комнате общежития. Мама подала скромный обед из овощей и рыбных консервов. Накормив всех, она предложила:
– Раз уж Гули не попала на концерт, сыграй, Валюша. Он неохотно взял смычок, сомневаясь в музыкальных предпочтениях узбекской девушки. Играл одну из несложных пьес. Гули улыбалась. Может, ей и вправду понравилось или из чувства приличия, терялся в догадках юноша.
– Чем интересуешься ты? – осторожно спросила Ольга Васильевна девочку.
– Я люблю стихи.
– А что именно?
Тут Гули стала наизусть читать «Кавказского пленника». Ольга Васильевна и Валентин явно не ожидали такого от девушки из далекого кишлака.
Он поехал ее проводить. Местный автобус целый час натужно ревел мотором на старых улицах Ташкента, пока доехал до райцентра. Потом почти час по степной дороге с бескрайними хлопковыми и зерновыми полями до кишлаков. Теплый воздух быстро остывал, за бескрайними полями исчезал красный шар солнца. По дороге он узнал, что отец девушки
