Бисмарк и Россия. 1851-1871 гг.. Василий Дударев

Скачать книгу

нам из Вены протягивают братскую руку, у меня создается впечатление, как будто там у них чесотка, и они хотят этим самым рукопожатием заразить нас, поскольку вдвоем держаться легче»[190].

      В конце декабря 1853 г. Бисмарк пришел к выводу, что «сохранение мира между Россией и Западными державами более не представляется возможным»[191]. Однако в это время в его донесениях отразилась информация о готовящейся в международных отношениях сенсации – сближении России и Франции. В Германии такое сближение считали просто невозможным, поскольку эти два государства ассоциировались с противоположными политическими направлениями: Россия – с «реакцией», Франция – с «демократией»[192]. Предостерегая Берлин от поспешных шагов, продолжающих втягивать Пруссию в конфликт, он писал Герлаху 19/20 декабря 1853 г.: «Между Россией и Францией состоится сближение, что для российского императора было бы самым очевидным выходом, в случае если мы подольем еще больше масла в огонь»[193]. В донесении Мантейффелю Бисмарк отмечал, что «англичане усердно выведывают о симптомах возможного сближения России и Франции, посредником которого является вюртембергский кронпринц»[194]. Не следует забывать, что в Штутгарте находился российский посланник Горчаков, который также мог содействовать сближению между двумя странами. Как отмечали Чичерин[195], Зайончковский[196] и Тарле[197], Франция, действительно, делала подвижки в сторону России.

      Обращая внимание Берлина на возможность улучшения отношений между Францией и Россией, Бисмарк продолжал доказывать, что ориентация на Австрию являлась ошибочной и что интересам Пруссии могли послужить только дружеские отношения с Россией: «Россия для нас – самая дешевая и общедоступная из всех континентальных держав, поскольку жаждет лишь расширения на Восток, две же другие[198] – только за наш счет»[199]. Он злился, когда такую простую, на его взгляд, комбинацию отказывались понимать в Берлине.

      Эти вопросы были затронуты Бисмарком в начале 1854 г. в разговоре с российским поверенным в делах во Франкфурте Д. Г. Глинкой, заявившим, что «Россия не считает себя настолько несправедливой, чтобы ожидать от Пруссии материальной поддержки в деле, которое далеко отстоит от прусских интересов, однако она была бы удовлетворена, если бы Пруссия не позволила склонить себя к враждебным по отношению к ней действиям»[200]. Бисмарк полностью поддерживал эту мысль, считая, что у Берлина не было никаких спорных вопросов в отношениях с Петербургом.

      Более открыто о своем видении прусско-российских отношений Бисмарк высказался в это время в личном письме Герлаху: «Безусловно, верная мысль о том, что для Пруссии не представляет никакого интереса отдать свою, прусскую кровь и деньги на осуществление российских целей»[201]. Он призывал поступить хитро в этой ситуации. Учитывая открытое выступление европейских

Скачать книгу