дальше просматривая бумаги, – когда у тебя меняется поведение. Ты иногда, как наш Андрюшка, пытаешься завоевать внимание девушки идиотскими высказываниями и выходками. Это делает тебя так же смешным.
– Я могу вообще на тебя внимания не обращать, – произнёс Романов немного холодно, – хочешь?
– Вот про это я и говорила только что: либо идиотское высказывание, либо…
– А Андрюшка твой, – вдруг раскалился, не зная даже, от чего, Виталий, – когда говорит идиотские высказывания… как выглядит? Нормально?
– Андрюшка только-только в жизнь входит, – произнесла разумно Тайси, – пусть себе наслаждается первой независимостью в жизни. Много ты ездил в его восемнадцать лет по России?
– В восемнадцать лет, – серьезно ответил Виталий, – я Родину нашу защищал в строю Северного флота! И независимость свою получал несколько в других условиях. В штормовых ветрах и обледенелой одежде!
– Вот за это ты мне и нравишься! – быстро сказала она и долго-долго смотрела ему в глаза, – Теперь мы в тепле, уюте и главное… сухо!
Романов остыл в момент, прилёг на полку свою, глянул в потолок, бесцельно спросил:
– Ты танцевать любишь?
– Какая женщина не любит танцевать, Виталь? – удивилась она, вновь от бумаг отстранившись на секунду, – Когда поплывём на пароходе, пойдём там в ресторан и потанцуем… если пригласишь.
– Только ты наденешь приличное платье, – то ли попросил, то ли потребовал он. Тайси на мгновение остановилась.
– А что… я здесь хожу в неприличной одежде?
– Я имею ввиду длину, – уточнил Романов.
– Платье до пола тебя устроит?
– Да!
– Договорились, – хитровато закончила она, здесь же мигом, – договорились?
– Да. Только пароходов сейчас нет. И по воде ничего не плывёт, кроме… сама знаешь чего. А по кораблю ходят… и корабль тоже ходит – по морю или по реке. Так что пойдём мы вниз по реке на теплоходе.
– На теплоходе, на теплоходе, – тут же ласково и нежно повторила она быстрым голосом, – не поедем, а пойдём! – вздохнула тяжко и заключила, – Как скажете… милый.
Романов вздрогнул.
Андрей «бельведерский» возлежал на своей полке, попивал пиво, вторую бутылку, хрустел сухариками и размышлял об их поездке, пытаясь в свои размышления вовлечь Юрия Петровича. Тот сидел за столом и бесцельно поглядывал в окно, похоже, совершенно не желая беседовать со своим учеником.
– Вот что ей может дать этот Виталий? – спрашивал он у потолка и одновременно у Юрия Петровича. – Что? Может, хорошую перспективу на будущее? Нет. Может, хорошее место в мэрии? Нет. Может, что-то полезное в карьере? Нет. Просто так… потаскаться с мужиком по постелям, да и всё! Ну, и что вот так потаскушкой жить?.. Надо же думать о будущем, правильно? Нет, ну правильно? – приподнялся он на локте и глянул на шефа.
– Неправильно, – ответил тот неохотно.
– Почему? – удивился Андрей так искренне, что едва не облился своим
