движением соединила обе конечности.
– Матушка? … – промелькнуло в голове, затуманивая разум, переворачивая душу. Жалобный вой чёрного призрака древней скиталицы жгучей иглой кольнул сердце и устремился дальше, в пучину страданий, туда, где всё это началось.
Глава 5
Очнулась Лиана, когда Пахом, усадив барыню на облучок, пошёл прочь, горестно тряся головой.
– Куда это ты? А ну стой! – грозный окрик хозяйки остановил кучера. Она стояла у саней, царственным жестом протягивая плётку, стройная, как спица, в свои-то 74!
– Дык вы ж изволили… – затараторил сбиваясь.
– А теперь опять изволю. И не перечь мне, ирод! – Лиана глазами купчихи ясно видела, как под усами мужика расплылась довольная улыбка.
– Кто угостит даму? – повернувшись к саням, старуха, стянув с облучка меховые подклады, ловко бросила ими в гостей. Те засмеялись, заулюлюкали. Соорудили пушистый престол и, подняв на руки благодетельницу, чинно усадили, с поклоном вручив хрустальный бокал. Игристое шипело и булькало, пузырьки нежно щекотали нёбо. Поддавшись всеобщему веселью, Анна-Велиана с головой погрузилась в безрассудное празднество! Пахом виртуозно срезал повороты, смеясь и подбадривая шустрых рысаков. Вот показался Цыганский бугор! Сердце купчихи, сделав безумный кульбит, ухнуло в пятки. Выронив звякнувший хрусталь, она, подскочив, распихала гостей, те, хохоча, схватили полоумную, пока не загремела в сугроб.
– Стой! – заорала Гладакова во всю силу потрёпанных лёгких.
– Пахом, остановись, окаянный! – выхватив у кавалера бокал, купчиха метко запустила снаряд прямо в кучера. Тот, вздрогнув, обернулся и, натянув поводья, ловко остановил рысаков. Мотая белыми мордами, те громко храпели, теряя пену, и, поводя ушами, в нетерпении переступали копытами.
– Чего изволите, барыня, – подобострастно склонился.
– Оглох, что ли, окаянный? Изволю! А ну сними меня отсюда! – выкатив изумлённо глаза, тот поспешил выполнять указание. Все разом смолкли. Перешёптываясь, гости удивлённо взирали на худую купчиху, тянувшую тёплую шубу со своего престола. Справившись наконец и переведя дух, Анна Филипповна, чинно обойдя сани, повернула к Бугру. Там, на самом краю видимости, испуганно жалась молодая цыганка, пряча в объятиях смуглую девочку. Подойдя ближе, купчиха расправила шубу и аккуратно накинула щедрый подарок на худенькие плечи.
– Посмотри на меня! – ласково обратилась к цыганке, та вздрогнула, не смея поднять взор на важную даму.
– Не бойся, я не обижу тебя. Приходи ко мне завтра. Ты знаешь, кто я? – цыганка робко кивнула, так и не подняв головы.
– Приходи, я накормлю тебя, дам работу и помогу твоему ангелочку. – протянув сморщенную кисть, купчиха слегка коснулась чёрных кудряшек, выглядывающих из-под пышного меха. Горделивая дочь ветров вскинула голову, готовая защищать ценой жизни родное дитя, но, поймав добрый взгляд
