ними кулисы нового дня, а внизу покачивалась, пусть единственная, но родная волна, – ими снова овладевала уверенность, что всё может остаться по-прежнему. Что даже если где-то мир уже давно изменился, они всё равно смогут прожить – свою – жизнь так же, как жили все предыдущие поколения их семьи.
Но однажды, на последних медовых нотах лета, Альби поняли, что надеяться больше не на что, и нужно что-то менять. Томасу недавно исполнилось шестнадцать, и Никас решил, что им пора наведаться на Тисовый остров, где по традиции раз в год, на границе лета и осени, собирались семьи с детьми, достигшими брачного возраста. обычно там бывало очень шумно, сутки напролёт проводились всевозможные состязания, из которых главным считался мужской конкурс на самый красивый ритмический рисунок, который нужно выбить ногами, стоя на тонкой тисовой доске, брошенной через безысходной глубины пропасть. В награду победителю – помимо жизни – доставалось звание самого завидного жениха сезона. А у девушек главным считался конкурс на лучший рецепт любовного напитка.
В последний раз Никас, Лита и Лета были здесь больше поколения назад, ещё до рождения Томаса. Тогда они оказались на острове случайно: шли, как всегда, за Полярной звездой, но, заметив впереди по курсу захватнический прожектор одного торгового судна, которое славилось непочтительным отношением к плавающим домам, свернули от Полярной к Виндемиатриксу, Вестнику Сбора Винограда из созвездия Девы, – и вскоре увидели берега Тисового острова и несколько направлявшихся туда кораблей с горящими факелами на рострах. Никас решил остановиться здесь на день-другой: отдохнуть, развлечься и – чем ангелы не шутят – попытаться найти партию для Леты, старшей сестры его молодой жены.
Сам он рано остался единственным наследником большого старинного дома и рано женился – случайно встретив в море бумажный кораблик, на борту которого жили две сестры-сироты, соблюдавшие все традиции эпохи. обе были хороши собой, но старшая, Лета, привыкнув к тому, что с неё всегда спрос, держалась не по возрасту строго и неприступно. А у Литы, младшей, были волосы цвета льна и голос редкого тембра, похожий на пение тимелии – неприметной птички, чьи разноцветные переливчатые трели легко зажигали терновник, но не давали ему сгореть. Это был идеальный голос для заплачки эпического вокального полотна, и едва услышав его, Никас понял, что, если Лита сейчас уйдёт, он всю жизнь будет ловить её эхо в голосах других женщин.
К моменту, когда Альби случайно оказались на Тисовом острове, Никас и Лита уже два года были женаты, детей у них пока не было, Лета жила с ними, наравне занимаясь хозяйством, но втроём содержать огромный, населённый многоголосой памятью дом было трудно, и Никас часто думал, что им не помешали бы ещё одни мужские руки…
Мужа для Леты они тогда не нашли, но отдохнули славно: народу на острове было немного, так что им даже не пришлось стоять в очередях за сладкой ватой или, орудуя локтями, пробиваться в
