Царь Замахъ согласныхъ отъ другихъ,
и такъ отрекалъ несогласнымъ:
«Стойте все, а мечи вытяньте,
а будемо битись, ажъ кто победитъ!»
Смеялись те: «Что же, що одинъ будешь,
одинъ противу намо всемъ?»
А отрекалъ имъ Замахъ-Царь тако:
«Одинъ буду, да Боги будуть за мной!»
А такъ поведалъ сыну: «Неси мечъ мой,
который Перунъ съ неба Русамъ кинулъ!»
А мечъ тотъ былъ не простъ, то Мечъ-Кладенецъ былъ,
и кто в руце его имелъ, тотъ врага безъ числа билъ.
Подалъ мечъ Перуневъ сынъ-царевичъ Замаховъ,
и всталъ Замахъ противъ враговъ,
а бился съ ними до вечера.
И осталось отъ нихъ двое. Те же двое рекли:
«Коли, Царь Замахъ, таку силу машь,
такъ и мы покоряемось тебе.»
И стали ему покорные и во всемъ послушные.
Он же, Царь Замахъ, всемъ сказалъ,
абы городы ставити на полудню.
А поведалъ имъ такъ: «Отъ восходу не имеемо
вороговъ сильныхъ, отъ западу такоже,
а отъ полудню да отъ полуночи
имеемо кого беречися. Съ полуноче
Севера наша насядеть на насъ,
а зъ полудне едине ворогъ могучъ,
а тый ворогъ всякiй есть, незнаемый,
а тамо есть и своихъ, и чюжихъ множество,
и то люде, абы беречися ихъ.»
Послушалися Русы, стали городы делати,
городища та грады малые, городки,
а тако Городищеву Русь уделали,
а тая Русь дальше Русь берегла,
абы враги не шли несподеваные.
А пришли къ нему люди одъ полудне западу,
а такъ ему отрекли они, Царю Замаху:
«Одъ Волыне мы пришли тебе поклонъ дати,
одъ Хороповъ горянскихъ, одъ Карпатъ-Горы,
а одъ Дуная Синяго великаго.
Дедъ твой Махъ Словеновъ до купы далъ,
а всеми володелъ, и никому не опускалъ,
ты же о насъ не торчешься,
а Словени тебе уже не послушають.»
Послалъ зъ ними Царь Замахъ сына,
Замашко-Царевича, абы ладу далъ,
а Словеновъ до купы пригорнулъ.
И была тамъ война великая,
а былъ забитъ Замашко-Царевичъ врагами,
и конечне Словени одрекалися Русовъ,
и стали Русы собе, а Словени – особе.
Коли дознался Царь Замахъ, велико гневался,
а гневался, да со старыми Родичами рядился.
А те ему оповедали, що не годится
Царю Замаху другого сына сылати,
а и того Борилу-Царевича стратити.
А коли Словени Маха не слухали,
такъ не послухають и Борилу Замаховича.
И стали съ того часу
