нашла) в этой связи не может быть. Но интереснее всего, что в Сказе указано, что бида, случившаяся в степи, относится к Русским: «… та бида бидучая, Руськая неминучая». И это во времена, когда, согласно официальной истории, в степи были скифы, которые суть Русы. И этому факту в Сказе также есть подтверждение: «Бога молить жарко, абы жъ поскорище Русе своей помагалъ, а ворога злого покотомъ клалъ!»
СКАЗЪ ПРО ПРАСТАРЫЕ ЧАСЫ РУСЫ
То було за прастарые часы на Руси,
а то було за велики часы тожъ,
и тамъ, въ степу, де багато деревiя росте,
а де жъ Перунови Батоги сынiють,
та де коровякъ жовтый гойдаетця,
такъ отамъ лежать стари щелепы,
и ти щелепы шепочуть щось,
а лежать воны одъ старойи старовины,
аще жъ кажуть воны,
якъ була Руса-Русена,
а булы Руса-Раса-Реза,
а булы вони еще Риза,
а йшлы до Хаты черезъ Шубу,
та похотилы, такъ и тамъ заставилыся.
Аще жъ коли яблоко спiеть,
коли духъ одъ його ажъ до степу
зъ ветромъ веселымъ долетаеть,
такъ въ отый часъ вороги на Русу
прийшли, натяглися, нализлы.
И плакала Жаля съ Кариною,
и Русали плакали на речкахъ,
и самъ Водянъ тоди съ нима плакалъ,
яка жъ злая доля Русова,
та якъ богато скаженного ворога.
А стояла пыляка въ неби хмарою.
А то жъ царь Конява надъ Русою бувъ,
а бувъ винъ догадувачiй и все бачивъ,
а то жъ бачивъ, сайдаки утекають,
та бежать, а Русы не бояться, воду пьють,
траву хватають, подали текають.
«А то жъ знаменаеть, що треба и наши станы
скутни на торичь подавати заразъ!» —
сказавъ царь людямъ своимъ.
И погнали люди Хата-Русы возы
на другiй на берегъ ричкы,
и пийшлы за сайгаками дальше,
свитъ за очи пишлы воны,
геть-геть, далеко, широкимъ степомъ,
абы жъ ворогу не датися легко.
Взяли они съ собой сала та муки,
та зи степовою цибулею спекли,
та до кажной торбы клали,
и то жъ була имъ ежа на месяць.
Захочетъ хто йисты, беретъ трохи,
розведетъ водой, и сытый.
И прошло уже четыре месяцы,
и четыри кратъ пекли муку съ саломъ,
и трава въ степу пожовкла.
Дуже тяжка зима була про скотину,
бо сена изъ-за ворога недбали.
Стояли Русы въ степу томъ,
а Роды ихъ ушли на Городечни,
и тамо въ лесе стали, ажъ ворогъ уйдеть.
И тый ворогъ четыре тыжни бувъ,
и четыре тыжни Руса
