но, увидев, что мы с Матиасом почти собрали весь мусор снова в тележку, похвалила, только сказала, что не надо говорить нехорошие слова.
– То, что сделал Юрис, мог сделать только КАКАБАС, – ответил я упрямо за Матиаса.
Воспитательница посмотрела на меня, будто я упал с Луны.
– Тобиас, не надо повторять за Матиасом нехорошие слова, – попробовала она вразумить меня.
– Юрис – КАКАБАС! – не отступал я.
Матиас зачарованно смотрел на меня. Жабыч взвыл, будто его больно ударили: «Тобиас, ты не должен уподобляться Матиасу!»
Мне было совсем непонятно, что такое «уподобляться». Юрис разбросал мусор, который собрал дворник, дедушка Юрген. Меня учили, что труд стариков надо уважать. Юрис сделал плохо. Нельзя делать дурные дела. Я попробовал это объяснить Жабычу, он меня не слушал. Как трудно и тяжело, когда в тебе живет Жабыч. Вот у Матиаса его нет. Представляю, как ему легко.
Воспитательница ушла. Мы дособирали раскиданный мусор. Дедушка Юрген поблагодарил нас.
– Вы хорошие мальчики, а тот – плохой.
– Он КАКАБАС!
Дедушка Юрген худой, волосы у него как сено. С удивлением смотрел на нас.
– Чудные ребята, – проговорил он. Взяв тележку, покатил ее к мусорному контейнеру.
– Тебе большой привет от моих котиков, – вскользь проговорил Матиас по дороге, не глядя на меня.
– От каких котиков? – я опешил и подозрительно покосился на друга, ни капли не понимая, о чем он толкует. Матиас ни разу не говорил, что у него дома живут котики. И потом он произнес «котиков» – значит, их много.
Я даже остановился. Мое изумленное лицо требовало немедленно ответов на поставленный вопрос.
– Волшебных котиков Бастиана, – лицо Матиаса оставалось серьезным, хоть бы смешинка маленькая на нем проскользнула. Ничего подобного. – Ты им понравился.
Бабушка права, когда говорит слово «дозированно». Много информации переварить сразу сложно. Оказывается, это не просто котики, они еще и волшебные, и еще к тому же – это котики Бастиана. Кто такой Бастиан? Откуда взялись эти котики? И вообще всё ерунда. Не может быть никаких волшебных котиков. Матиас меня разыгрывает, но лицо – то серьезное, и еще глаза… Они печальные. Бабушка утверждает: грустные глаза не лгут.
– Тогда и ты им передай, что они мне также нравятся.
Так я первый раз услышал и узнал, что у Матиаса живут волшебные котики Бастиана. Они с ним разговаривают. Никогда не думал, что коты умеют говорить.
– Коты не умеют, – поправил меня Матиас, – а котики Бастиана разговаривают только со мной.
Как ни странно, не удивился. Я же разговариваю с Жабычем, а он со мной. Если бы я кому – то рассказал, что у меня есть Жабыч, меня бы посчитали психом, но я ведь нормальный.
О чем они с тобой говорят?
Обо всем!
Мы также с Жабычем разговариваем обо всем.
Илгварс на следующий
