Последние легко и беззаботно порхают наравне с другими валютами. Они давно перестали быть деревянными, к тому же намного легковесней остальных. Пространство наполняется приятным для слуха бумажным шелестом. Слышатся чарующие звуки медленного вальса.
Вслед за звуками в подсознание просачиваются чудные запахи ландыша и земляники, как бывает в элитном сортире, когда один посетитель распыляет в кабинке освежитель воздуха, а другой выдавливает на ладони ароматизированный гель для мытья рук.
В следующее мгновение астральный эфир наполняется аппетитными ароматами. Перед мысленным взором неспешно проносятся изысканные кулинарные шедевры мишленовских поваров: фуагра с чёрными трюфелями и кисло-сладким соусом, лобстеры в кленовом соусе, устрицы с лимонным соком, в огуречном желе и запечённые с соусом шампань. За холодными закусками следуют горячие: кролики в соусе сальморехо и «по-лигурийски», куриные грудки «по-испански», курица «по-тоскански», котлеты «по-каталонски», телячья печень «по-лионски», говядина в вине «по-флорентийски». За мясными деликатесами проплывают рыбные: норвежская сёмга с котлетками из красной чечевицы, феттучине с лососем в соусе из сыра с голубой плесенью, лососина с хрустящей корочкой из пармезана и с икорным соусом, форель, запечённая с овощами и сыром камамбер, речная форель в листьях хрена, форель солёная с коньяком. Под конец – классика французской кухни – петух в красном вине.
Какой-нибудь заслуженной российской пенсионерке, всю жизнь проработавшей уборщицей в средней общеобразовательной школе или продоившей коров в образцово-показательном совхозе «Красный лапоть», столь соблазнительные гастрономические лакомства не увидеть даже в предсмертной агонии, не то чтобы попробовать при жизни.
Да что там уборщицы и доярки! Ударники труда и передовики производств обоих полов, включая потомственных шахтёров и учительниц старших классов, прожившие большую и лучшую часть своих жизней в стране, где не было секса, до недавнего времени даже не подозревали о существовании таких экзотических блюд.
Что могли увидеть в предсмертном бреду рядовые строители коммунизма? Картошку с маргарином, варёную студенческую колбасу «Собачья радость», традиционные щи из кислой капусты с обглоданными костями старой переставшей доиться коровы, кашу из прогорклой гречневой крупы… Конечно, в столице по праздникам и на поминки те, кто посмекалистей, готовили салат «оливье», заправленный самодельным майонезом. Но в российской глубинке довольствовались продуктами со своих маленьких огородиков. Только палёной водки и солёных огурцов хватало в избытке. Впрочем, даже с водкой случались перебои.
Сознание идейных советских борцов перемещалось в потусторонний мир ещё при жизни измученных непосильными трудами тел. Скорее всего, в свой последний час они приближались к обещанному безбожному раю с чувством исполненного долга. Им не было мучительно стыдно за бесцельно прожитые во
