ма! Чин – спеси родня.
– Чином от ума избавлен, – Алексей вспомнил и процитировал известные слова Александр Пушкина.
– Это именно так. Впрочем, не совсем так. Ум у него имеется, но определённого толка: кривой и нацеленный на поживу. Как и у ему подобных, по известной пословице: «Богатому черти деньги куют: и с камня лыко сдерёт, и с грязи пенку снимет, ловит рыбку на сухом берегу, норовит на грош пятаков наменять – продаёт, покупает да людей обирает». А этот пользуется своим чином, орудует им как кистенём на большой дороге. Дадут такому на прокорм казённую корову, он прокормит своё стадо.
– Чего-чего, а совести у него нет, – вздохнул Алексей, качнув головой, – чего нет, того нет.
– В этом ты прав, Алёша. Хотя вдругорядь он держит гордую осанку, считает себя честнейшим и порядочным. Может даже заявить: «Я не из таких, чтобы грабить нагих».
Алексей его поддержал, усмехнувшись:
– Каждый осёл мнит себя мудрецом, плешивая обезьяна – красавицей, а заяц – отчаянным смельчаком.
– Увы, сие правда. Увы.
– К вам он заявился по той причине, что в этом деле имеет серьёзный материальный интерес. Потому может на всякое пойти. Что же теперь будет? – встревожился Алексей.
– С кем?
– Ну, с вашим домом?
– Моя изба стоит не одну тыщу лет, даст Всевышний, простоит и ещё столько же.
– Но вы же слышали, вашу землю продали! Со всем, что на ней находится! Они вас заставят всё снести.
– Руки коротки. Я сам виноват. Отвлёкся на гостя, потому лишь оный сумел подкатить. Потом пусть приезжает хоть каждый день, он мя не найдёт, не увидит… Я думаю, что лучше: заставить его забыть про нас или оставить всё на самотёк? Не хочется лишний раз мешать естественному ходу событий.
– И к чему вы склоняетесь?
– Постараюсь осторожно отвлечь его внимание на другие дела, куда паче важные. Чуток-чуток, на самую малость. Подброшу мыслишку: земля продана, вот пусть новый владелец сам и разбирается. Его земля – его забота, а он тут не при чём…
Вечером за самоваром Алексей решился спросить про странного гостя в набедренной повязке.
– Как мне показалось, он похож на индуса.
– Так он и есть индус. Потому и похож, ибо самый натуральный индус, – тонко, одними губами, усмехнулся Ванюшин.
– Он тоже… ну, кудесник, как вы?
– Кудесники у нас, на Руси, у них такие называются иначе. Он – необлыжный… ну, настоящий йог, махариши.
– Настоящий йог?
– Да, такие никому своих способностей прилюдно не демонстрируют, мил-человек, они живут вдали от людей – в дебрях лесов, в горах, в пустынях, в пещерах. В их округах людям живётся гораздо лучше, они благо творят, но делают сие незаметно.
– И сколько же он до своей Индии пешком шагать-то будет?
– Минуту, не больше. И того много для такого пути.
– Минуту?! Как так? Индия от нас вон ведь где!
– Не понимаешь?
