на себя.
Но в январе-феврале 1991 года цены вдруг резко подскочили. Потом мы, конечно же, привыкнем к подобным «штучкам», но тогда… Понятное дело, что манты тоже подорожали. Однако мне продолжали исправно платить 10 копеек за штучку. Потом цены ещё раз подскочат. И к концу года – в третий раз. Моя же зарплата будет оставаться неизменной. На все мои возмущения, работодатели тыкали мне в нос подписанную мною же бумагу-договор, где стояла моя подпись.
Это уже потом, я стану «умным» и, составляя в дальнейшем аналогичный договор, стану указывать сумму, причитающуюся мне, уже в процентном выражении. Но, как всегда, в последний момент не учту ещё какой-либо важной мелочи. И меня снова «кинут». Ну, что ж здесь поделаешь – видать, «судьба такой»…
Натюрморт с самоваром
В 1987 году, мы вынуждены будем съехаться с моей тёщей, променяв две небольшие квартирки на одну большую в центре. Естественно, это событие необходимо следовало отметить.
Среди прочих знакомых, я счёл необходимым пригласить на новоселье также и своих коллег по работе: Г. Несиса и Л. Шульмана
Геннадию Ефимовичу давно хотелось взглянуть на то, как я обустроился. Однако, он, как всякий воспитанный человек, прекрасно отдавал себе отчёт в том, что без подарка ходить в гости неприлично.
И тут ему пришла гениальнейшая идея: «Галиб-то, кажись, увлекается живописью!»
А в кладовке, как раз, давно пылился студенческий этюд одной из его учениц, которая баловалась на досуге малеванием. Правда, он был без рамы. Но, с другой стороны, это даже лучше: новый хозяин сам подберёт себе по вкусу подходящую раму.
«Как хорошо, что я его не выкинул!» – похвалил себя Геннадий Ефимович, когда они, войдя с Леонидом Евгеньевичем в нашу парадную, поднялись по лестнице и уткнулись в дверь нашей квартиры.
– А я тебе приготовил сюрприз: гляди! – ошарашил меня с порога гость, извлекая из-за спины «шедевр», на котором был изображён обычный натюрморт.
Сразу же, бросалось в глаза, что работа ученическая. Более того, эта кричащая синяя вазочка (сахарница?) на фоне выдержанного в тёплых тонах всего остального, смотрелась как-то странно и неестественно.
– Какая прелесть! – закатил я глаза в приступе блаженства, лихорадочно соображая – какие бы ещё слова подобрать для того, чтобы Геннадий Ефимович окончательно успокоился. – Такое… интересное и новаторское решение: сочетание тёплого и холодного! Ну, просто восхитительная вещь! Я даже не знаю, как Вас благодарить!
– Ну, что ты, Галиб – пустяки… – скромно ответствовал гость, коротко толкнув локтём в бок топтавшегося рядом в прихожей Шульмана. – Ну, – что я тебе говорил?!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив
