не продырявил, – он опять ухмыльнулся, глядя на Машу, и вышел.
– Гормоны в норме. Показатели по витаминам и минералам тоже. Мозг в порядке. Позвоночник в порядке. Организм функционирует стабильно, – говорила женщина, – это не похоже на физиологическую проблему. Я пойду, мне надо еще помыть оборудование, – и женщина ушла.
– Кристоф, продолжайте, а мы с Никитой пойдем, проверим остальных, – сказал профессор своему помощнику и вышел с Никитой из лаборатории.
Стало совсем тихо. Маша сидела на стуле, возле приборов. Кристоф – помощник профессора, сидел за столом, что-то записывая. Молчание продолжалось минут десять. В это время Маша рассматривала все вокруг. Она заглянула на приборы и увидела надписи на непонятном языке. Риа уже знала, что корабль не из ее мира, потому это волновало ее уже меньше. Среди оборудования, датчиков и прочей электроники, она увидела для себя нечто странное. Небольшой крест с фигурой мужчины висел над столом. Он приковал ее внимание, пока не заговорил Кристоф.
– Как вы себя чувствуете? – спросил он.
– Нормально, – ответила Маша.
Она присмотрелась к нему внимательнее. Он ей всегда казался безликим и сейчас, с близка, она мало что для себя отметила. Не худой и не толстый, с достаточно правильными чертами лица, с проплешиной на голове и в общем сдержанный в поведении.
– Ваши действия, которые вы пытались совершить ночью, могли спровоцировать серьезную поломку. Никита вам не объяснил, но соприкосновение с оболочкой может привести к последствиям: от легкого удара, к полному сожжению вашего тела. Мне бы хотелось узнать, что вас так расстроило? Я знаю, вчера на ужине вы были угнетены и не поели.
Его учтивость Машу сильно удивила. Хотя с ним напрямую она никогда не общалась, но уже привыкла к тому, что в основном здесь командуют.
– Я уже говорила. Мне здесь нечего делать. Работы нет. В библиотеку не пускают, блокнот и ручку не дают, запрещают считать время, запрещают общаться. Мне здесь одиноко. Я не могу здесь находиться. Мне снятся кошмары. Я хочу туда, где твердая земля и деревья.
– Ваша работа заключается в том, чтобы помогать исследованию. Это важно. Профессор очень заинтересован в изучении снов, а они у вас яркие и разные. К сожалению, наша библиотека на языке, который вы не понимаете. Я попрошу, чтобы вам выделили бумагу и карандаш. Относительно времени. На корабле особые условия, любые часы и календари будут вводить вас в заблуждение. Потому постарайтесь отказаться от привычки считать время. Есть день, и есть ночь, остальные параметры будут истолкованы неверно.
– Сколько вам лет? – оборвала его Маша.
– Это имеет какое-то значение? – он оставался невозмутимым.
– Интересно. Вы же не считаете время? Значит, не знаете, сколько вам лет.
– Не знаю. И меня это не интересует. Я знаю, что завтра я буду занят, как и вчера, как и сегодня.
