шикнула она, продолжая ласкать его. – Позволь мне…
Она опустилась ниже. Темные волосы ореолом рассыпались по его плоскому животу, глаза сверкали, а губы зазывно полуоткрылись. Все еще смотря ему в глаза, она лизнула головку, и он содрогнулся, а когда ее нежные губы накрыли его плоть, вбирая ее в теплое нутро, Кэймрон не выдержал.
Слишком долго он ждал ее. Оттолкнув Яффу, он уложил ее на спину, зажав в руке пульсирующий член.
– Я кончу на тебя, – прорычал он.
Не вопрос – утверждение. Она кивнула, нетерпеливо глядя на него.
Одно движение ладонью, и Кэймрон издал звериный рык, содрогаясь. Его обессилевшая невеста не могла отвести от него взгляда, наслаждаясь этим чувственным зрелищем.
Когда все закончилось, Кэймрон отнес ее в ванную на руках, а после – закутал в полотенце и уложил в кровать. Разомлевшая, счастливая Яффа лениво потянулась, пока он устраивался рядом.
– Расскажи о себе, невеста, – потребовал Кэймрон, подтягивая ее к себе и собственнически обнимая.
– Что ты хочешь знать?
– Все, – ответил он. Его пальцы скользнули по ее щеке, гладя нежную кожу. – Что ты любишь, чего боишься… Я хочу знать все.
Яффа прикрыла глаза, задумалась.
– Все? Я… В общем-то, моя жизнь довольно скучна и однообразна. Всю жизнь я прожила в Хэйвене, вместе с другими волшебницами.
– А твои родители?
– Умерли. Они были обычными людьми, – добавила она. В ее глазах появилась грусть. – Это было давно.
– Разве волшебницы не бессмертные существа? – нахмурился Кэймрон. – То есть, твои родители должны были быть…
– Не обязательно. Наши Дары и бессмертие – подарок Великой Медеи. Она может одарить любую, кого сочтет достойной. Бывает и так, что ее выбор падает на ребенка смертных.
– Сколько тебе лет?
– Больше, чем ты думаешь. А тебе?
– Триста, – ответил он. – Так сколько? Ты выглядишь очень молодой.
– Мое бессмертие началось в двадцать, – улыбнулась Яффа. – Раньше, чем у остальных волшебниц. С тех пор прошло пятьдесят лет.
Обычно они застывали в возрасте двадцати четырех – двадцати шести лет, но некоторые прекращали стареть в юном возрасте. Например, Анхель – по слухам, она стала бессмертной в девятнадцать.
– Значит, тебе семьдесят, – проговорил Кэймрон. Его невеста так молода. – Ты еще совсем малышка.
Она нахмурилась.
– Я не малышка. Волшебницы рано взрослеют. Мы постоянно находимся в состоянии войны с вампирами, и к тому же нам приходится решать многие проблемы алвианцев…
– Кстати о них – что ты делала в том храме? – перебил ее Кэймрон.
– Это… Мое задание, – осторожно пояснила Яффа. Кто знает, как он отреагирует? Вдруг разозлится и захочет ее защитить?
Наверняка захочет, решила она, глядя на него. Даже сейчас, лежа с ней в кровати, Кэймрон казался суровым
