и довела до слез. Потом я взбунтовался и довел до слез ее. В этот момент постучал Павлик и вызвал меня на кухню.
– Нарешались? – сказал я. – Ушла?
– Не… – Павлик вздохнул. – Понимаешь, Владька, ей нельзя… У нее отец неродной. Он над ней всегда издевается, когда матери нет. А мать поздно приходит…
Я почувствовал сразу, как неловко ему, как трудно говорить.
Он, наверно, в кухню вытащил меня нарочно: здесь, в полутьме, почти не видно было лиц. Незаметно, если покраснеешь. И я уже знал, что он скажет дальше.
Павлик сказал:
– Знаешь, пускай она… посидит сегодня. У нас. А?
Ну что я мог возразить? В конце концов, ведь это она вытащила Павлика из затопленного подвала.
Я только спросил:
– А как… А Каравелла?
– Ну и что? – быстро сказал Павлик. – Думаешь, она не сможет играть? Думаешь, она глупая? Она только кажется сперва, что глупая, а на самом деле умная. Она…
Вот уж этого я не ждал! Нашу Каравеллу, нашу тайну – какой-то девчонке? Павлик спятил! Нет, в самом деле, что за чушь!
Но пока я искал слова, чтобы выразить все возмущение и обиду, Павлик опять торопливо заговорил:
– Ты знаешь, какие она книжечки принести может? У нее дома целая куча, вот честное слово, хоть сам спроси, она сама скажет. Вот увидишь, еще лучше будет. Ты, Владька, только на нее не дуйся, а то она тебя боится.
– Меня?
Честно говоря, я клюнул именно на эту удочку. Все-таки здорово, если тебя, первоклассника, боится такая дылда.
В тот вечер игра не клеилась. У меня слова просто застревали. Стеснялся я при Милке открывать наши секреты и придумывать новые. И злился на нее. Да и Павлику было неловко; он только старался делать вид, что все в порядке.
Наша Каравелла увязла на одном месте, словно в мучном киселе. Мы не могли придумать ничего интересного.
Милка, наверно, все понимала. Но не уходила, сидела. Серьезная и внимательная. И вдруг сказала, не глядя на нас:
– Я одну книжку читала про саблезубых тигров. Они на острове жили. Давайте откроем такой остров. И устроим охоту…
Ветер слабо шевельнул наши паруса.
– Этот остров какой? – с надеждой спросил Павлик.
– Как – какой?
– Ну, какие берега, скалы, деревья? – мрачно пояснил я. – Надо же знать. Думаешь, так просто? Открыли – и всё? А вдруг перед ним подводные рифы? Как напоремся…
– Какой ты скорый! – запальчиво сказала Милка. – Открой, тогда и узнаешь! Конечно, рифы… Надо на шлюпке разведать, а не лезть наобум.
– Вот и отправляйся, – предложил я. – На шлюпке… А нам нельзя. Мы руль должны держать и паруса.
– Хорошо, – негромко сказала Милка. Помолчала и заговорила, глядя в огонь: – Ну вот… Это большой остров… Не очень большой, средний. У него берега высокие. Желтые от глины. И скалы высокие. А наверху сплошные джунгли. С одной скалы бежит в море ручей. А на обрыве стоит каменный идол, большой такой и зубастый. Его дикое племя сделало. Только сейчас
