но это слово точно не о Мерлин. Опасно здесь может быть только с Алесандрой, которая уже битый час нежится на солнышке в обнимку с Оскаром.
Нет, не опасно. Уж слишком громко сказано. Скорее, некомфортно. Неудобно.
Хреново!
– Эй, ну, вы идете?! – тянет Мерлин.
– Успокойся! – шикает Инесса. – Оставь ты их уже в покое и ешь, что хочешь.
Откидываюсь на мягкую спинку стула и с любопытством таращусь на Инессу.
– Ну, надо же! – ахаю я. – Ты сменила свой гнев на милость, так что ли?
– О чем ты, Ролан?
– О том, что ты позволяешь своему брату развлекаться с красоткой прямо перед твоим носом, хотя ещё три дня назад он мне жаловался на тебя в миллионный раз, мол ты отчитываешь его, как сосунка, за дешевых шлюшек. Так, кажется, ты всех его девиц называешь?
– Мне надоело. Он взрослый мальчик и это его дело.
– Серьезно? – наигранно удивляюсь я. – И когда же до тебя снизошло это озарение? Вчера?
– Ой, Ролан, перестань! – отмахивается Даниэла и кивает в сторону влюбленной парочки. – Это ведь не какая-нибудь начинающая моделька, имя которой никому неизвестно. Это Алесандра Миль, вообще-то!
– Я о ней только вчера узнал.
– Это потому, что ты предпочитаешь девок-однодневок, – прыскает Даниэла. – Ты не способен завязать серьезные отношения и потому девушек готовых к этому просто избегаешь. Интуитивно, понимаешь? Ты их побаиваешься. Может, ты и с Алесандрой не раз пересекался где-нибудь, но, поскольку, она девушка с головой, со вкусом и стержнем, ты её просто не замечал. Она слишком серьезная и сложная для тебя. Тебе не потянуть.
– У-у-у, – затягивает Николас. – Кажется, кого-то сейчас окунули носом в дерьмишко.
– Назначаю себя рефери! – аплодирует Ральф и указывает на меня. – Теперь твой черед: защищайся!
Придурки. Ну, ладно, повеселимся.
– А по-моему, эта ваша Алесандра, та, что с головой, со вкусом и стержнем, ни чуть не отличается от любой другой девчонки, мечтающей прокатиться на роскошной яхте в компании богатого мужика. Красивая снаружи, но внутри – непроходимый лес коварства, лжи и, пожалуй, самое приятное, – похоти. А что насчет моей неспособности к серьезным отношениям, то и тут ты, милая, дала маху. Есть лишь один определяющий фактор: мое собственное желание. Если я чего-то не делаю, значит, я этого не хочу. И так же, это вовсе не значит, что я этого делать не умею.
– Ага, – забавляется Даниэла. – Сам не понял, что сказал.
– Вот скажи, ты ведь умеешь делать минет?
– А разговор обещает быть интересным, – потирает руки Николас.
Даниэла расправляет плечи, смотрит на меня с вызовом.
– А что такое? Сомневаешься?
– Я пока лишь задаю вопрос. Так умеешь?
– Что там уметь? – прыскает она. – Это не искусство.
– Умеешь, значит, да?
– Да, Ролан! – рявкает она. – Я умею делать минет! Дальше, что?
– Тебе нравится это делать?
