партийцев, а остальные, по-видимому, для контроля над органами безопасности, направлялись на кратковременные курсы («взлёт-посадка») контрразведки[15]. Закончив обучение, этот «комсомолец», с сарказмом прозванный чекистами «золотым фондом КГБ», получал назначения сразу на руководящие должности в отделах и управлениях КГБ СССР[16]. Большинство из них с головой дружили и пытались на месте обучиться азам контрразведки, не сразу вмешиваясь в незнакомый им процесс оперативной работы. Но находились отдельные уникумы, которые, испытывая огромный зуд молодёжно-комсомольского энтузиазма, лезли со своими абсурдными новшествами во все дыры. К сожалению и горю сотрудников отдела, майор Фантастов оказался одним из ярчайших представителей таких редких идиотов. Никого не слушая, он решил: «Если на комсомольской работе не смог, то буду вкалывать хоть до поздней ночи, но в кратчайшие сроки прославлюсь в борьбе со шпионажем и с семью формами измены Родине». После знакомства с первым секретарём райкома КПСС, он по пути, для налаживания взаимодействия, зашёл к начальнику районного РУВД. Местная милиция работала отлично по всем показателям, но, увидев на стене в кабинете её шефа большой бархатно-красный вымпел с надписью «За лучшие показатели в работе с народной дружиной», Фантастов помчался к себе с зародившейся идеей фикс.
Горя от нетерпения, он тут же вызвал к себе «на ковёр» заместителя майора Петрова. В стране в это время вовсю шагала начатая Горбачёвым перестройка и гласность и всякие, даже прожектёрские новшества ценились у партийного руководства[17]. Вяло, заслушав заместителя по ведущимся сотрудниками отдела разработкам, Фантастов со стальными нотками в голосе спросил: «А что у нас делается по линии перестройки и, особенно, гласности?». Изумившись нелепости вопроса, майор Петров попытался объяснить, что гласность несовместима с конспиративностью методов оперативной работы, но в ответ услышал, как приговор: «Так Вы что? Против линии партии? Да за такое увольнять надо!»[18]. Увидев побледневшее лицо заместителя, Фантастов смягчился и выдал «на гора» новаторское предложение, заявив: «Давайте прекращать играть в шпионов. Вон милиция давно открыто организовала работу дружинников и оперативных комсомольских отрядов, членам которых выдали соответствующие удостоверения и повязки. В городе порядок и практически нет преступлений. Пора и нам выйти с инициативой всем нашим агентам и доверенным лицам выдать удостоверения внештатных помощников КГБ, а также соответствующие значки большого размера с портретом Ф. Э. Дзержинского…». Досчитав до десяти, чуть не грохнувшийся в обморок майор Петров попытался объяснить визави, что борьба со шпионажем и агентами иностранных разведок отличается от преступлений хулиганов, дебоширов и буйствующих алкоголиков. С этими можно и нужно открытыми методами бороться, используя дружинников. Тем более что отсутствие тяжких преступлений скорее заслуга отдела КГБ, сделавшего город райцентра
Здесь уместна поговорка: «На тебе боже, что мне негоже». –
При этом строго соблюдалась иерархия. Секретарь РК ВЛКСМ шёл начальником районного или городского отдела, а первый секретарь обкома КПСС соответственно становился начальником областного управления КГБ. Например, во время работы автора в Управлении по борьбе с организованной преступностью КГБ СССР, образованного в декабре 1990 года, одним из заместителей начальника этой структуры был генерал-лейтенант Лавранчук Г. А. До этого он руководил ЦК ВЛКСМ Молдавии и в будущем планировался вернуться в Кишинёв и возглавить КГБ этой республики. В отличие от таких как Фантастов, генерал Лавранчук проявил себя в ГУОП КГБ весьма положительно и пользовался у сотрудников уважением. –
Прозванные потом в народе соответственно «катастройкой» и «болтай-болтай». –
Для молодого поколения хочу сообщить, что принимались на работу в органы КГБ СССР только члены КПСС или ВЛКСМ. Комсомольцы обязаны были затем вступить в ряды компартии. Да и статья 6 Конституции СССР тогда гласила, что КПСС является руководящей и направляющей силой советского государства. –
