сил укусила держащего меня амбала за куда достала.
Он истошно заорал и выпустил меня из рук.
– Тварь укусила меня! Мне срочно нужно противоядие! – и свалился без чувств в дружеские объятия остальных «баскетболистов».
Я аж дышать перестала от обиды. Не, ну я все понимаю, про меня мой братец говорит, что временами у меня язык, как у змеи, но что еще и зубы ядовитые, такое я впервые слышу. Но как бы там ни было, я решила, что обижусь на них потом, на расстоянии, и пока все суетятся над этим истериком-переростком, свалю-ка я по-тихому. И надо сказать, что мой план почти удался, если бы долбаный симулянт не решил очнуться и напомнить.
– Надо взять нечисть с собой, чтобы точно определить яд! – и снова отрубился.
Вот ведь гад! И опять повторилась ситуация, как в баре. Вот я уже скрылась за кустами, до визга радуясь, что смогла свалить под шумок, и тут же впечатываюсь носом в твердокаменный торс одного из верзил, слыша, как в носу что-то хрустнуло, и потекла теплая струйка… Испугавшись не на шутку, я решила все же применить главное оружие всех женщин и издала истошный вопль такой силы и громкости, на какую только хватило моих легких. Покойники на ближайшем кладбище точно встрепенулись! А этим хоть бы что!
Вцепившись в мой парик, прихватив здоровой лапищей сквозь него и собранные в гульку мои собственные волосы, этот длиннобудылый поволок меня обратно, причем со страшной скоростью, так что я за ним просто полоскалась на ветру, как знамя полка в ненастный день. На мои вопли и уже откровенный мат не было никакой реакции. Меня вернули к месту старта с рекордной скоростью и теперь держали перед распростертым телом гигантского симулянта, не отпуская, во избежание повторного побега. Тут же был «костюм» – уже утерся где-то – и мой психованный знаток сирен, удерживаемый с двух сторон двумя амбалами. Судя по всему, меня за волосы держал тот самый хам со шрамом.
Увидев меня, знаток нечисти встрепенулся и завопил:
– Отпустите лииру! Вы делаете ошибку! – и впился в меня своими влажными телячьими глазами.
– Замолчи, брат! – рявкнув «костюм». – Эта нечисть напала на меня и укусила одного из моих лучших людей. Она будет осуждена и казнена!
– Фрай, ты ничего не понимаешь… – сделал еще одну попытку мой защитник.
– Замолчи, Симур! Ты слишком долго был в мире людей и совсем выжил из ума. Связаться с нечистью, да еще называть ее благородной лиирой! Ничего, дома ты быстро придешь в себя! – и «костюм» отвернулся, делая в воздухе руками странные движения, как будто притягивая и переплетая какие-то нити.
– Эй, да послушайте же вы его! – крикнула я. – Я на самом деле не хотела вам ничего плохого…
– Захлопни пасть, нечисть, – тряхнул меня громила со шрамом так, что зубы клацнули, и я больно прикусила язык.
– Да сколько же можно! – заорала я и стала пинать наглеца по всему, чему придется.
Если судить по ощущениям и сдавленным стонам,
