обращать внимание на злобных дураков, которых все равно не переспорить, и стать продолжателем дела отца.
Но ничего. Еще не поздно. В конце концов, ему всего тридцать два. Даже не возраст Христа. Что там отец говорил об орнаменте на полях рукописи Сабиума? Он расшифровал его не полностью? Вот Игорь и доведет эту работу до конца. Докажет всем, а прежде всего самому себе, что он ученый. Настоящий исследователь, которому покорятся любые вершины. И эта экспедиция, против которой он так рьяно выступал, станет первым камнем, который он заложит в основание научного сотрудничества с отцом. Он приедет из Израиля и поставит вопрос о возвращении в институт. Отец будет счастлив. И его давление сразу нормализуется.
Игорь подошел к прилавку, взял поднос, поставил на него тарелочку для пирожного. Стоящая перед ним дама в платье странного цвета медлила и никак не решалась сделать заказ.
«Ну же, ну, давай! – мысленно подстегивал ее Игорь. – Скажи что-нибудь. Ты же здесь не одна».
Дама наконец вроде решилась, повернулась к буфетчику, но в последний момент заколебалась.
«Когда ты колеблешься и мечешься, ты похож на нее, – шепнул внутренний голос. – Обрати внимание на то, как это неприятно. Как это мешает окружающим».
«Неприятно, – согласился Игорь. – Но я уже принял решение. Я прекращаю все метания. Я буду тверд, как скала. Я возвращаюсь в институт и займусь серьезной наукой. Все! Нечего меня добивать».
Дама все еще не решалась сделать заказ. Ладно, пусть она размышляет хоть до утра, какой кофе ей заказать. А он будет действовать. Игорь протянул руку, взял щипчики и зацепил ими эклер, покрытый аппетитной глазурью.
Дама резко обернулась. Она оказалась молодой и очень красивой. Ее зеленые глаза были полны слез. От неожиданности Игорь разжал пальцы, и эклер упал прямо ему в тарелку.
16
– Так какой кофе вы выбрали? – спросил буфетчик.
Арина попыталась что-то сказать, но спазм, перехвативший горло, не позволил ей произнести ни звука. Она только махнула рукой в сторону меню с яркими рисунками. Буфетчик понял ее жест по-своему.
– Кофе по-венски?
Арина кивнула. Пусть будет по-венски, хотя она хотела обойтись без сливок. Буфетчик запустил машину, заправил емкость с молотым кофе и взялся за сливки. Наконец спазм отступил. Арина перевела дыхание и кивнула на пустое блюдо.
– Но я хотела эклер. А его забрали.
– Это не проблема, – улыбнулся буфетчик, переливая дымящуюся черную жидкость в чашку. – Сейчас закажем другие.
Он повернулся в сторону кухни и крикнул:
– Маша, эклеры закончились!
Буфетчик подвинул Арине чашку, над которой высился белоснежный замок из взбитых сливок.
– Садитесь за столик, – пригласил он. – Эклер вам принесут.
Арина расплатилась, забрала чашку
