мужчина волновался, как пацан, искал прощальные слова. Лучше бы ушёл молча.
– Если бы ты меня позвала, я бы – босой, по снегу…
– Профессор, так обычно говорят женщины – Вам не пристало! И вообще, держите ноги в тепле, – не пожалела Ева.
Он стоял, пока поезд не скрылся из вида, а Ева мыслями и сердцем уже была дома.
Из воспоминаний вырвало новое сообщение.
– Я понял, это Ваше хобби. А чем вообще занимаетесь?
– Я дизайнер.
– И что же, Вы решили написать книгу только из желания создать «нечто подобное»?
– Не совсем так: мне давно хотелось писать не только стихи, но и прозу, просто не было случая, вдохновения и темы. Теперь же, как говорится, звезды сошлись, и, если у меня получится, посвящу роман своей учительнице Жак Ольге Давыдовне.
– Самой любимой?
– Не могу сказать, что мы её очень любили, скорее, побаивались, но и восхищались тоже. Если что не так, у неё было любимое выражение: «Мальчик (или девочка)! Ты шутишь с огнём!» Мне кажется, она нас даже слегка презирала, а вот слушали мы её с открытыми ртами. У неё был талант – литературные герои оживали: учили, предостерегали и многое объясняли. А у нас с ней были вообще особые отношения, почему-то она меня находила способной, отправляла на все олимпиады: «Напишешь стихи о войне и будешь представлять нашу школу на концерте в честь Дня Победы».
И представьте себе, я писала:
Кого берёзки обступили живым задумчивым кольцом?
Кого в тени вы приютили, кто спит здесь тихим, вечным сном?
Над кем склонился на колено из бронзы воин-богатырь,
Кому цветы несут бессменно, чья здесь могила, чей здесь мир?
Дальше не помню…
Мои сочинения всегда были 5/5, более того, когда я сдавала свою тетрадку, написав сочинение первая, она приносила мне ещё две. В классе было две такие тупанды, что не могли написать ни-че-го, а двойки ей были не нужны. И тогда я, изменив почерк, писала за Веру Тищенко и Катю Петрову – на тройки, конечно.
А ещё она была невозможной красавицей – смоляные волосы мелким бесом были устроены в какую-то причудливую, я бы теперь сказала, греческую причёску. Тонкая талия, при этом пышные грудь и бёдра. Одевалась с большим вкусом – её муж был военным в чинах – могла себе позволить. Да она могла вообще не работать, но была явно влюблена в свой предмет. А мы, наверное, были влюблены в неё, такое бывает: любили и боялись.
– Здорово у Вас получилось про Ольгу Давыдовну, а ведь Вы тоже необыкновенная красавица.
– Да что Вы! Это я сама себя назначила красавицей, а она была – это не одно и то же.
– Не может быть! Расскажите, если не секрет.
– Да никакого особого секрета нет, просто я в классе была самая маленькая, и это меня сильно напрягало. Каждый раз, при построении в шеренгу на уроке физкультуры, я вставала перед теми самыми тупандами – Верой и Катей в качестве сатисфакции за помощь (помним –
