последовательно держалось мнения, которое американский посол в России Фрэнсис высказал еще в первые дни Русской революции. Посол рекомендовал госдепартаменту, на случай прекращения мирных переговоров с Германией, установление лишь неофициальных отношений с советским правительством. Фрэнсис, более, чем послы других союзников, избегал всякого контакта с советскими властями, который хоть как то мог быть истолкован как признание[339].
Какие же мотивы определяли позицию США в отношении непризнания СССР? В качестве обобщающего ответа можно привести слова ярого противника Советов, да и России вообще – американского историка Д. Данна: «Коммунистическое правительство России стремилось к дипломатическим отношениям с Соединенными Штатами практически с тех самых пор, как пришло к власти в 1917 г. Отношения с Соединенными Штатами представлялись ему средством предотвращения антикоммунистической коалиции капиталистических стран и мостом к молодому, мощному капиталистическому государству, которое могло предоставлять экономическую и техническую помощь Советскому Союзу по мере того, как он превращался в грозную военную и индустриальную державу. Соединенные Штаты, тем не менее, старались держаться подальше от коммунистов. Каждая американская администрация после большевистской революции 1917 г., от Вильсона до Гувера, упрямо отказывалась обмениваться послами с Советской Россией. Объяснялось это тем, что советское правительство поддерживало мировую революцию и задачу свержения американского правительства посредством Коммунистического Интернационала, или Коминтерна, подвергало открытому преследованию религию, конфисковало американскую собственность в России без компенсации, уклонялось от выплаты взятых прежними правительствами долгов у Соединенных Штатов и в целом проявляло недружелюбие, ксенофобию и скрытность»[340].
С приближением Великой депрессии настроения стали меняться. Тому были вполне прагматические причины. Так, в 1929 г. сенатор Бора в очередной раз внес резолюцию о признании СССР. «Главный аргумент… в пользу признания, совпадает с общей политикой администрации Гувера: необходимость усиленного расширения внешних рынков для продуктов США. Бора подчеркивает колоссальные возможности советского рынка и целесообразность для Соединенных Штатов сближения с СССР….»[341]. Подавляющее большинство посетивших Советских Союз американцев сразу же выступало за его признание. Сенатор Барклей, после возвращение из Союза заявлял: «Я считаю, что правительству США придется вскоре подумать над тем, как долго оно может откладывать возобновление формальных отношений с нацией, рынки которой столь искушающи для нашей промышленности.
Естественно, имеются многие трудные проблемы, которые должны быть разрешены, прежде чем возможно будет подписать договор о признании. Но я считаю, что ни одна из них не является неразрешимой. Приходится прибегнуть к большому умственному акробатическому трюку, чтобы возможно было представить себе,
Советско-американские отношения… С. 758.
Данн Д… С. 24–25.
Б.Е. Сквирский – М.М. Литвинову о дискуссиях в конгрессе США и в американской прессе по вопросу признания СССР. 4.05.1929. (АВП РФ. Ф. 0129, оп. 12, п. 125, д. 305, л. 42-45.) (Советско-американские отношения… С. 164).
