дальнейших перспектив холдинга. Как-то иначе охарактеризовать эту сходку мне не хочется, поэтому остановимся на данном определении.
Оксана бронировала номера в гостинице, я просматривала и резервировала билеты на самолет. Все шло своим чередом до тех пор, пока мы не запутались в датах приезда. Посовещавшись между собой, мы пришли к выводу, что бронируем совершенно разные даты. Рассудить нас мог только организатор сие мероприятия. С гордо поднятой головой Оксана направилась брать кабинет Андрея Романовича штурмом, прорываясь сквозь главное препятствие – секретаря Елену.
Я не могла даже подозревать, что эта беседа с директором станет для Оксаны последней. Моя коллега вернулась с размазанной по округлому личику тушью. Задыхаясь в слезах от собственной обиды, она едва могла рассказать, что же произошло во время разговора. Весь опен-спейс медленно стекся к нашему столу, как вода к сточному каналу. Всем хотелось хлеба и зрелищ – довольно примитивная потребность, доставшаяся нам еще со времен первобытного общества.
Невинный вопрос Оксаны вызвал по какой-то причине у Андрея Романовичу шквал эмоций и агрессивное негодование. Стало ясно, что разразилась действительно буря. Его говорящая фамилия шла впереди обладателя и как бы предупреждала о том, что нужно быть осторожнее. В этом природном катаклизме Оксана оказалась впервые и не выдержала, написав заявление об увольнении. Да, изначально это было решение, принятое Оксаной на эмоциях, но позднее я поняла, что она давно готовилась к нему. Просто сработал спусковой механизм, после чего уже обратной дороги не было, мосты оказались сожжены.
Я довольно долго не могла еще представить, кто именно сможет занять ее вакантное место. Мне очень не хотелось привыкать к новому человеку. И потом, вся работа, которую она осуществляла, легла на какое-то время мне на плечи. В немыслимо короткий срок мне необходимо было освоить все то, что я пыталась сделать ранее, но медленно и не спеша.
Две недели пролетели так же незаметно, как и бутылочка шампанского в последний рабочий день Оксаны. Мне было горько, обидно и страшно. Других эмоций я тогда не испытывала. Я понимала, что держать оборону теперь придется в одиночку.
Звонки и сообщения на рабочей почте начали сыпаться как из рога изобилия. Первые несколько дней за двумя компьютерами я просто пыталась разорвать свое тело и разум на две части, периодически плача в туалете от напряжения. В какой-то момент снова появился начальник самарского подразделения. Невинные вопросы на моей почте, не касающиеся работы, стали всплывать все чаще. Я чувствовала на себе пристальное внимание того, кто находился за тысячу километров от моего рабочего места. Это приносило как дискомфорт, так и ощущение защищенности. Почему-то, это давало мне почувствовать себя в безопасности, я оказалась будто под опекой своего отца. Обманчивое впечатление.
Полностью проконтролировав все этапы, предшествующие встрече начальников,
