книжек только книжки по теме, потом поступила по этой же причине на юридический и писала по ним диплом. Затем, с грандиозным скандалом с матерью, устроилась на Петровку. И я нашла его… Цель была достигнута, но какой ценой?! У меня погибли… – Она на секунду замолчала, отвернулась к окну, вновь нашла ладонью голову Раневской, сглотнула. – Стало ли мне легче от этой правды? Ни капли! Стал ли мир от этого лучше? Тоже нет. Что ж, подумала я, везде есть исключения. И мы взялись за второе дело, и вот… Мы приехали посмотреть, что случилось со стариками. И что мы увидели?
– Их грузили в автобус, – мрачно сказал Андрей.
– Их грузили в автобус, как скот, который везут на убой, – тускло поправила его Маша. – Понятно, что без тех условий, которые им обеспечивал этот дом престарелых, долго они не протянут…
– Это как раз то, о чем я тебе говорю! – попытался вклиниться Андрей.
– Подожди. Представим себе, что это правда – я отлично умею ловить маньяков…
– Ничего себе, «представим»! Да ты лучшая, ты…
– А если я не хочу их ловить? – подняла на него Маша прозрачные глаза. – Мне это было интересно только из-за папы. А теперь я бы рада заняться чем-то другим. Но, видишь ли, – и тут она мрачно усмехнулась, – ничего другого я не знаю и ни в чем ничего не понимаю, кроме этих самых маньяков, от которых меня теперь тошнит! И еще. Я больше не хочу видеть изуродованные трупы. Никогда. А при нашей профессии это неизбежно. Так что, если позволишь, я все-таки сменю род занятий.
Маша
Маша прошла за изящной секретаршей в кабинет Торчанова, старшего партнера в адвокатском бюро «Торчанов и партнеры». Он с улыбкой встал из-за стола, чтобы ее поприветствовать: глаза его за стеклами модных круглых очков в черепаховой оправе прямо-таки лучились доброжелательством и – плохо скрываемым любопытством. Маша улыбнулась в ответ и протянула руку для рукопожатия. А чего она ожидала? Фамилия Каравай – не Кузнецова и не Иванова. Пусть прошло больше десяти лет, но за это время имя ее отца не забылось, а, напротив, стало классикой в адвокатском мире. Мифом. В этой профессии у ее фамилии было несомненное преимущество перед прочими, в чем таилась и опасность – слишком высока была планка. Нужно с самого начала подтверждать ценность своего имени, отдельно от знаменитой фамилии. «Блатная, – подумала Маша, оглядывая кабинет, пока его хозяин склонился над ее резюме. – Я вечно блатная. Надо было идти в медицину, по материнским стопам».
Секретарь просунула голову в кабинет:
– Может быть, чаю? Кофе?
– Мне зеленый, как обычно, – не отрываясь от резюме, ответил Торчанов.
– Мне ничего, спасибо, – покачала головой Маша. Она все-таки заметно нервничала.
Секретарша кивнула и исчезла. А Торчанов уселся поудобнее, закинув ногу на ногу так, что костюм из тонкой итальянской шерсти натянулся на угловатой коленке.
– Итак,
