меры казались наиболее необходимыми, поскольку Ставка учитывала, что Антанта, уже озабоченная обеспечением своих финансовых интересов в украинской тяжелой промышленности, ни в коем случае не смирится с существованием независимой Украины, а после насильственного открытия Дарданелл немедленно отправит экспедицию в Одессу и попытается вторгнуться вглубь страны, чтобы восстановить единую и неделимую Великороссию25. В связи с этим 5 ноября 7-я ландверная дивизия получила задачу охранять побережье от румынской границы до Херсона. Судя по ставшим известным в этот же день высказываниям заместителя главнокомандующего Энвера-паши26, прямая угроза в ближайшее время была маловероятна. Последний предполагал, что англичане сначала ограничатся занятием Батума и Баку и соединяющей их железной дороги.
С другой стороны, в первые дни ноября в Харькове и Ревеле начались мощные забастовки. Морские станции в Либаве и Виндаве взбунтовались. Докладывали о сосредоточении русских войск напротив Пскова и Нарвы.
В тылу уже в начале ноября разгорелись бои между поляками и украинцами. Львов27 был взят украинцами, а Люблин – поляками. Тем самым железнодорожное сообщение через Галицию было для немцев закрыто. Последовавший 10 ноября переворот в Варшаве28 лишил их и магистралей, шедших через Конгрессову Польшу, так что внезапно из всех путей остались лишь коммуникации через Минск – Ковно и Брест-Литовск – Белосток.
Днем 9 ноября радиограммой было объявлено об отречении кайзера от престола и отставке рейхсканцлера Макса Баденского.
10 ноября Главнокомандующий на Востоке выпустил воззвание, в котором сообщал о вступлении депутата Эберта на пост главы правительства и требовал от войск, как и прежде, сохранять спокойствие и порядок и продолжать обеспечивать поставки продовольствия на Родину. Генерал-фельдмаршал фон Гинденбург также заверил, что по-прежнему остается во главе Верховного Главнокомандования, чтобы твердо и спокойно вывести войска на Родину. Он заявил, что ожидает исполнения своего долга всеми командными инстанциями и офицерами и впредь.
По единодушным сообщениям из различных частей, первым впечатлением от ошеломляющих известий с Родины были печаль и тревога за будущее Германии. У части солдат отмечалась некоторая безучастность. Масштабы происходящего, очевидно, осознавались не всеми. Спокойствие внешне нигде не нарушалось, однако внутреннее разложение началось.
Новое правительство рейха 11 ноября по телеграфу попросило генерал-фельдмаршала фон Гинденбурга распорядиться, чтобы во всех фронтовых частях при любых обстоятельствах поддерживались военная дисциплина, спокойствие и строгий порядок, а приказам военных начальников следовало подчиняться беспрекословно вплоть до окончательной демобилизации. Демобилизация военнослужащих из армии должна была производиться только согласно приказам командования. Последнему оставлялись знаки различия и оружие.
В
См. главу III.
