(«горячие грузинские парни») приветствовали каждую новую песню и восклицали вроде: «Вах, какая женщина!». Потом один из них встал из-за стола и отправился к сцене, всем своим видом и прежде всего своим «кунакам – джигитам» показать, что он собирается «заказать» песню «на бис». Однако, подойдя к певице и увидев, какая – она красавица, да еще и отказывает «такому уважаемому человеку» в его «просьбе исполнить его любимую песню «Тбилиссо», «джигит» поменял свои первоначальные «планы» и попытался схватить за руку «гордую и непокорную» красавицу, чтобы силой усадить ее за свой столик и тем самым показать свою «крутизну» и свой «авторитет» в глазах своих собутыльников?!
Отец сидел «спиной» к сцене и весело о чем – то рассказывал матери, а Сергею «все» было видно практически «как на ладони»: и сцена с вокально-инструментальным ансамблем, и симпатичная и мелодичная певица, и наглые кавказцы, чувствующие себя везде и всегда как у себя дома… Не успел наглец ухватить молодую женщину за запястья, как практически мгновенно сидевшие за столиком у сцены два молодых парня с короткими стрижеными затылками подскочили к «джигиту», мгновенно закрутили ему руки за спину, вывели из зала и вернулись и снова уселись за свой столик, как будто ничего и не было… Это произошло так быстро и так стремительно четко, что даже «кунаки» – сотрапезники незадачливого хулигана не сразу сообразили, что, собственно говоря, произошло и куда делся их товарищ «по торжеству Жизни на празднике Наглости»?
– Э, мы не поняли, а где Давид, а? – кавказцы попытались подняться из-за стола, «выяснить отношения» или «эй, Вася, пойдем – выйдем» и «поговорим по – мужски». Однако, коротко стриженные спортивного вида парни оказались «не робкого десятка» и согласились «продолжить беседу на улице». К явному разочарованию «джигитов», которые такого решительного отпора никак не ожидали и явно растерялись – фактически, испугавшись, что им сейчас «наваляют по полной», грузины безропотно покинули ресторан и лишь, оказавшись уже на улице и «воссоединившись» со своим ранее «удаленным» товарищем принялись шумно возмущаться. Однако угроза вызова наряда милиции их быстро успокоила: «пойдем в другой кабак, где нас уважают». Впрочем, выскочивший им вслед официант успел «получить» с них помимо оплаты за ужин щедрые «чаевые» – «сдачи не надо»!? Сам официант, долговязый и лысеющий мужик лет сорока, просто сиял от удовольствия – видать «навар» оказался слишком щедрым. К чести ему, нужно отметить, что официант оказался отнюдь не жлобом и «поделился с парнями, принеся бутылку вина, два салата, минералку и мороженное: «Это вам, ребятки, «мерси» от меня и нашего заведения»!
Сергею парни вдруг показались очень знакомыми, «где – то уже я их встречал?». Присмотрелся: «Ну, точно, это же «дзержинцы», гребцы? Мы же с ними прошлым летом соревновались на Неве! Вон тот, маленький, был рулевой. А верзила, «качок» – загребной! Мы еще этого малого хотели избить, за то, что он свой ял по нашим веслам направил и одно сломал?! Мы тогда еще вторыми стали, а «фрунзачи»
