несколько ссадин на ладонях были не в счет, мужчина даже не стал тратить на них драгоценное спиртное, предпочтя сделать парочку глотков прямо из горлышка бутылки. Алкоголь был дешевым и противным, резкий сивушный заряд больно ударил в нос, заставив даже проступить слезы. Не позаботившись заранее о закуске, Мусин занюхал своей футболкой, неожиданно подумав, что именно так и «квасят» какие-нибудь вокзальные бомжи, и пойло у них примерно такого же качества.
С момента первых толчков прошло уже больше часа, землетрясение так и не прекращалось, но становилось уже вполне терпимым. Скоро Мусины совсем перестали замечать надоедливые колебания, организм самостоятельно перестроился и придал фигурам слегка скрюченные очертания, немного сгорбив их и растопырив конечности для лучшей балансировки при передвижении по дрожащему полу. Помещение было исследовано вдоль и поперек, были сделаны следующие выводы: существенная часть продуктов и питьевой воды были безнадежно утрачены. На их импровизированную кухню рухнул кусок бетонной потолочной плиты, похоронив всю мебель, а заодно зацепив и упавшую двухъярусную кровать, сделав ее абсолютно непригодной для использования. Часть вещей также находилась под завалом, а пол был усеян слоем из бетонной пыли, остатков продуктов и битого стекла. В распоряжении Мусиных не осталось ни одной целой лампочки, хотя электричества, скорее всего, тоже не было. Уцелели два смартфона, которые было решено использовать в качестве фонарей, все равно больше они ни на что годились.
Даже беглый осмотр двери привел к однозначному выводу, что пройти через нее можно лишь с помощью очень серьезной взрывчатки: толстенный металл был сильно деформирован и со всех сторон зажат в тиски искореженного железобетонного дверного проема. Стучать в дверь, ставшую непреодолимой, было бесполезно, так как и внутри, и снаружи звуковой фон задавало землетрясение, ударов все равно никто бы и не услышал. У Павла не было не малейшего понятия относительно того, что творится снаружи, однако имелись смутные подозрения, что там отнюдь не бразильский карнавал, а находящиеся «на воле» не разгуливают по бункеру в ярких одеждах и с экзотическими коктейлями в руках.
Пока отец наматывал круги вокруг двери, а мать рылась в сумке с уцелевшими вещами, периодически доставая из нее тот или иной элемент одежды и рассматривая его под светом телефонного фонаря, Игорь обследовал оставшуюся часть комнаты. Непрерывное землетрясение заставило подростка передвигаться на полусогнутых и широко расставленных ногах, помогая себе удерживать равновесие взмахами раскинутых в стороны рук. Довольно быстро он обнаружил, что на одной из стен от самого пола до потолка красуется широкая трещина, при желании мальчик даже мог просунуть в нее ладонь, но мысль о том, что она вдруг неожиданно сомкнется и раздавит руку, вовремя остановила его. Края разлома непрерывно вибрировали и выбрасывали
