девочка взяла в зубы уздечку? Зачем ты ей позволяешь это делать? А потом ты скажешь, что у ребенка стоматит, – будто виновато молвил Стрекопытов.
– Да не брала Ева уздечку в зубы, это у нее под языком короткая уздечка, вот гляди, что такое уздечка под языком.
Ивонна открыла свой рот и подняла язык.
– Так ты похожа на скорпиона, – пошутил Стрекопытов, забыв, кто в семье шутит первым, давая тем самым знак послабления жестких порядков сохранения дистанции.
– Кряфк! – заорала Ивонна.
Кряфк решил быстро исправиться и спросил:
– А зачем Еве подрезать уздечку, чтобы она могла почесать за ухом своим языком?
– Нет, ты неисправимый бездельник! Мы с тобой должны дать ребенку всё для счастья в будущем. Ребенок должен говорить чисто. Речь Евы должна звучать приятно.
Тут Ивонну пробила волна негасимого морализаторства, и Кряфк чуть не уснул.
– Ленивца, висящего вниз головой на ветке, быстрее поднимешь к пониманию, чем собственного мужа!
Ивонна удалялась по коридору в комнату Евы.
«Я никогда не стану человеком в этом зоопарке», – подумал Стрекопытов и пошел за учебники.
Стрекопытов всегда путал своих близнецов: кто из них Ева, кто Марианна, различал только стоматолог его супруги Ивонны.
Рассказ о подарколюбце
У меня есть несостоятельный любовник, и мы так сильно дружим – прямо падаем друг другу в объятья при встрече, когда я получаю зарплату. Хотя Восхотьевич хватает меня на руки и кружит, и кружит, пока не упадет на диван со мной в объятьях. Интересно складывается у нас вденьзарплатный диалог: вначале спросит сумму, затем «дай убедиться!», говорит. Не во мне убедиться – в деньгах. Убеждается мгновенно, плавно и неотвратимо отбирая эти вожделенные бумажки, да так, что кончики моих пальцев оказываются в ловких и жестких его щупальцах. Хотя Восхотьевич не осьминог, но хватка осьминожья выработалась у него в результате безработицы в стране.
Повешает лапшички освежеванной по местам боевой славы, тут и там, везде, где его потчивают денежками – и был таков! Умелец!
А лопоухие дамочки вздыхают не о деньгах, нет! О высокопоставленной челюсти, которой Хотя в азарте способен загрести даже несъедобные бумаженции. Очень эта челюсть им нравится, ибо почти все его дамочки стоматологи и зубопротезницы. А какие они проказницы! Ловко подгребают к Хоте прямо в самый дальний от его личной, хотевосхотьевской, зарплате, и нате вам! Забирают его к себе со всеми оставшимися зубками. Хотя успевает только после аудиенции с тетенькой – стоматологиней зубками клацнуть желтыми своими, прокуренными, и довершить интимный разговор привычной для всех фразой:
– Жене бы подарок какой – нибудь… А то она одна ждет, волнуется.
Дамы вскидывают брови так, что чуть ли не глотают свои зубы от неожиданности. «Ишь
