и Семашко (народный комиссар здравоохранения РСФСР) меня уговорили…». К тому времени Н. В. Тимофеев-Ресовский уже был признан одним из ведущих специалистов по мутагенезу, он с группой генетика Сергея Четверикова изучал влияние радиоактивности на мутационную изменчивость дрозофилы, а также оценивал естественные мутации в диких популяциях.
Кроме чисто профессиональных качеств, современники отмечали в манерах Тимофеева-Ресовского редкое благородство и бескомпромиссность. Он отлично разбирался в науке и владел двумя языками – французским и немецким. Жена Тимофеева-Ресовского, Елена Александровна Фидлер, была в отдаленном родстве с самим Иммануилом Кантом. Супруга тоже была биологом и по мере сил помогала мужу в научных исследованиях в Институте экспериментальной биологии под руководством профессора Николая Кольцова.
В 1925 году пришло официальное приглашение Общества содействия науке кайзера Вильгельма на имя Н. В. Тимофеева-Ресовского, и он с женой и сыном Дмитрием отправился за границу. Несмотря на плачевное состояние Германии конца 20-х – начала 30-х годов, командировки и исследования щедро оплачивались. Чего нельзя было сказать о Советском Союзе: только единицы исследователей могли себе позволить общаться с мировой научной элитой.
Вначале Николай Владимирович работал научным сотрудником, но вскоре стал руководителем отдела генетики и биофизики в Институте исследований мозга в пригороде Берлина – Бухе. Он за счёт Общества кайзера сумел попасть на семинары Нильса Бора, которые для своего времени были настоящим мейнстримом научного мира.
Есть сведения, что подающего надежды русского исследователя в 1936 году даже приглашали в США в Институт Карнеги. Но он остался работать директором отделения генетики Института мозга в берлинском районе Бух. Нацисты его не трогали, так как не нашли у Тимофеева-Ресовского еврейских корней, а авторитет в научной среде у него тогда был достаточно высок. Да и не было пока у немцев интереса к каким-то там мутациям, вызванными радиоактивным излучением.
В 1930-х годах из четверых братьев Тимофеева-Ресовского трое были арестованы. В 1934 году был арестован Борис, причина и дата его смерти неизвестны, 1 мая 1937 был арестован Владимир, расстрелян 28 февраля 1938 года, тогда же в 1937 году был арестован Виктор, который до 1939 года находился в ссылке. К тому же и с более весомыми фигурами, например, Н. И. Вавиловым, особенно не церемонились. Весной 1937 года советское консульство отказалось в очередной раз продлевать Тимофеевым-Ресовским паспорта – тем самым настоятельно предлагая им вернуться в СССР. Однако, по словам Николая Владимировича, Н. К. Кольцов предупредил его, что по возвращении их скорее всего ждут «большие неприятности». А. Г. Мёллер передал ему из СССР записку от Н. И. Вавилова, что там его ждёт тюрьма или что-то похуже.
И в 1937 году, в самый разгар чисток
