запаса вернулось в активный, но уже в качестве заимствования из русского языка и в совершенно ином звуковом обличье. (Есть и другие этимологии русского книга [Львов, 1966, с. 162—166; Филиппов, 2014, с. 338—339].)
1.9. О терминах пратюркский язык и древнетюркский язык
Выше было сказано (гл. 1 §1.2), что в науке нет единого понимания термина пратюркский язык. А. В. Дыбо, например, определяет его как «языковое состояние, существовавшее до отделения булгарской группы» [Дыбо, 2007, с. 65; см. также с. 200]. Отделение её она относит к началу распада пратюркского языка, который связывается с отделением чувашского языка от других языков [Дыбо, 2004, с. 766 и послед.]. Предполагаемое время и место существования пратюркского языка, по её мнению, «достаточно хорошо укладывается на широкую территорию между нынешним Ордосом и южным Саяно-Алтаем в конце I тыс. до н.э. – первых веках н.э.…» [Дыбо, 2007, с. 199—200; см. также: Дыбо. 2006, с. 393], на которой в ту историческую эпоху господствовали хунны.
Некоторые исследователи считают, что древнетюркский язык – это пратюркский язык, что едва ли соответствует действительности. Носителями древнетюркского языка были древние тюрки. Они, по утверждению Л. Н. Гумилёва, сложились из этнического смешения «пятисот семейств Ашина», говоривших между собой по-монгольски, с тюркоязычными алтайскими племенами, происходившими от хуннов, «тем более что „пятьсот семейств“ монголов были каплей в тюркском море» [Гумилёв, 1967, с. 24]. Эти «пятьсот семейств» в свою очередь возникли «из смешения разных родов» [Бичурин, 1950, т. 1, с. 221], обитавших в западной части Шэньси, которая в IV в. н. э. была отвоёвана хуннами и сяньбийцами у китайцев [Гумилёв, 1967, с. 22]. Они подчинялись хуннскому князю Муганю, владевшему Хэси (область к западу от Ордоса, между излучиной Хуанхэ и Наньшанем) [Там же]. Когда в 439 г. тобасцы победили хуннов и присоединили Хэси к империи Вэй, князь «Ашина с 500 семейств бежал к жужаньцам и, поселившись по южную сторону Алтайских гор, добывал железо для жужаньцев» [Бичурин, 1950, т. 1, с. 221], где орда, сплотившаяся вокруг него, и слилась с местным населением, наделив именем тюрк или тюркют [Гумилёв, 1967, с. 24]. (Термин тюрк в китайских хрониках появился в V в. н.э.) Это слияние «оказалось настолько полным, что через сто лет, к 546 г., они представляли ту целостность, которую принято называть древнетюркской народностью или тюркютами» [Там же]. То, что алтайские племена, этнически смешавшиеся с пятьюстами семействами Ашина, происходили от хуннов, даёт основание предположить, что они говорили на диалектах (или разновидностях) хуннского языка. Разумеется, формирующиеся древние тюрки имели разного рода контакты не только с хуннами, но и другими окружающими их этносами, среди которых были сяньбийцы, ухуаньцы, монголы, тунгусы, маньчжуры и другие. Естественно, древнетюркский язык взаимодействовал с их языками. Шёл процесс его становления.
Повторимся, древнетюркский язык – не есть пратюркский (дунхуский) язык, ибо его носители на исторической арене появились лишь в V в. н.э., тогда как носители пратюркского
