приехал и сибирский князёк Лятик [Устюжский летописный свод… 1950, с. 94]. Из его сообщения следует, что тобольские сыпары/сывары в конце ХV в. были независимы и что между ними и вогулами (манси) и хантами существовали племенные различия. Безусловно, они отличались от угорского населения, но отличались не потому, что были в значительной степени тюркизированы, как полагает З. Я. Бояршинова [Бояршинова, 1960, с. 146], a потому, что не были уграми по своему происхождению – тобольские (шире – западно-сибирские) хунны составляли отдельную ветвь восточно-азиатских хуннов [Гумилёв, 1960, с. 241]. Заметим, имя Лятик стоит в одном ряду с такими именами европейских гуннов конца IV – первой половины V в., как Васих (Βασίχ), Курсих (Κουρσίχ), Денгизих (Динтцик, Денцик), Верих (Βέριχος) (гл. 9 §9.9).
Главная ставка тобольских сыпар/сывар находилась в поселении, известном впоследствии под именем Сибир (Кашлык, Искер). Оно стояло на берегу Иртыша – в 16 км выше устья Тобола, там, где протекала речка под названием Сибирка. (По данным В. М. Флоринского, название Сибирка носили несколько речек Тобольской губернии [Флоринский, 1889, т. 1, с. 1—14].) На иртышском берегу (при впадении Тобола в Иртыш) стояло и другое поселение тобольских сыпар/сывар – Бицик-Тура, недалеко от которого (в 3 км вниз по течению Иртыша) в 1587 г. был заложен будущий город Тобольск. Бицик в названии Бицик-Тура, если исходить из предположения о генетическом родстве хуннского и чувашского языков, означает «маленький» (чув. пěчěк «маленький (-ая, -ое, -ие)». (Произношение [ц] вместо [ч] или наоборот – одна из наиболее древних диалектных черт русского языка; оно, в частности, распространено в говорах севернорусского наречия, ср: лучок ~ луцок, дочка ~ доцка и др.) В таком случае, Бицик-Тура означает «Маленькая Тура», т.е. маленький город, что как нельзя лучше согласуется со статусом Бицик-Туры, ибо вблизи неё находился большой (по тем временам) город Сибир – главная ставка тобольских сыпар/сывар.
***
Чтобы прокормить себя, тобольские сыпары/сывары занимались рыболовством, охотой, земледелием. Занимались они и коневодством, о чём «свидетельствуют находки в курганах принадлежностей конской сбруи и многочисленные скульптурные изображения лошадей» [Мошинская, 1953б, с. 210]. Большой интерес представляет глиняная моделька седла. «В отличие от известных по археологии кочевников Алтая плоских сёдел, это седло имеет высокую переднюю и заднюю луку. Подобного типа сёдла с высокими луками известны как будто только в материалах Китая эпохи „Шести династий“…» [Мошинская, 1953б, с. 211]. (У древних тюрок сёдла имели низкую переднюю луку [Гумилёв, 1967, с. 68].) Лошади у тобольских сыпар/сывар, по-видимому, были низкорослые. (У древних тюрок лошади были высокие [Гумилёв, 1967, с. 68].) Предположение это основано на сообщении И. Шильтбергера – участника одного из походов Едигея в Сибирь (около 1410 года). Отмечая, что владетель Сибири (князь тобольских сыпар/сывар) подарил Едигею трёх диких лошадей, словленных на какой-то горе, И. Шильтбергер пишет: «…лошади же, живущие на горе, величиною с осла» [цит. по: Алексеев,
