что он был в белом халате, переднике и белой шапочке. Он приветствовал меня на русском языке. Но, с каким-то твёрдым акцентом. Оказалось, что он болгарин и зовут его Кразимир.
– Кушать хочешь? – сразу поинтересовался кок.
– Пока нет, – что-то из-за всех переживаний никакого аппетита не было.
– Ну, если захочешь – все найдёшь в холодильнике, – повар открыл большой холодильник и показал мне егосодержимое.
– Хорошо, Кразимир, спасибо, но сейчас я пойду в машину, – поблагодарил я. – А куда идти-то?
– А вот сюда и иди. Иди вниз – не ошибешься. Тут негде блуждать. Сам всё увидишь, – Кразимир мне рукой показал путь куда мне надо было идти на мои ближайшие полгода. Спустившись на пару трапов вниз, я открыл дверь и вошёл в помещение, ярко освещённое флуоресцентными лампами. Это и было ЦПУ с пультом управления, но никого в нём не было. Стол с открытым машинным журналом, какой-то непонятный стульчик и открытая дверь в машинное отделение из которого нёсся шум работающих дизелей. Двигатель еще не запускался, а шум от вспомогательных дизелей был довольно таки ощутим даже здесь. Закрыв за собой дверь в ЦПУ, я спустился еще ниже. Смотрю, там ходит какой-то мужик с небольшой бородкой, лет на 10 старше меня. Как потом оказалось, ему было 58, а мне в то время – 48. Но ничего необычного в его виде не было. Механик, как механик, одетый в немного испачканный, но выстиранный синий комбинезон. Он посмотрел на меня из подлобья и продолжал заниматься прежними делами, как будто меня здесь вообще не было. Он закачивал балласт в танки и тут же параллельно готовил к отходу машину. Закончив очередную манипуляцию, он протянул мне руку. Немного напрягая голос, чтобы его было лучше слышно, он прокричал:
– Збышек.
Я в ответ пожал его широкую ладонь, наклонился к его уху, защищенным наушниками и тоже крикнул:
– Алексей.
А так как он работал, то руки у него были в перчатках, а у меня – нет. Поэтому я пожал его руку за запястье. Он вновь наклонился к моему уху:
– Пойди в ЦПУ, там, в ящике стола возьми перчатки. А потом приходи сюда и я тебе буду показывать, как готовить машину к отходу, – все это он прокричал по-русски, почти без акцента. Я быстро сгонял в ЦПУ, где взял перчатки, и мы с ним продолжили готовить машину к отходу.
А машина-то, господи… слова доброго не стоит. До крышек можно было достать рукой.
Как дизель генератор с предыдущего моего балкера «Фредерике Зельмер».
Там главным двигателем был шестицилиндровый здоровущий дизель «MAN», у которого поршень был диаметром девятьсот миллиметров, и высотой этот «MAN» был в четыре этажа жилого дома. Когда мы в Китае дергали из него втулку, то китаец, который залез туда обмерять её не смог оттуда вылезти без посторонней помощи.
Эта втулка могла стать хорошей тюрьмой тому, кто попал бы попал туда. Там можно было и умереть, если тебя там забудут, потому что из этой втулки просто так не вылезешь. Она была девяносто
