действительно-происходящее – это «вещь в себе», которую невозможно игнорировать, но общение с этим наше «Я» может осуществлять только через некую «систему миров», которая и является свободной системой конструирования и актом нашего творения целостности.
Возможно, «миры» могут существовать в качестве текста, рассказа, традиции, образов, воспоминаний,… и действительного присутствия… И это что угодно, но это ни в коем случае не примитивная ложь. Ложь – это не только то, что нельзя проверить эмпирически, тут сложные отношения с эмпирическим. Разве мои воспоминания еще существуют (происходят)? Они существуют, но как воспоминания, то есть с точки зрения эмпирической данности (науки) – это ложь (отсутствие), а с точки зрения моих состояний они наличествуют. И так со всем, с любым, что существует «в том мире», с государством, с человеком вообще, с человечеством, с игрой… Они там «есть»! И Киты, которые поддерживают землю, и крокодилы-тотемы, и всякие ночные страхи… И все там живет, в том мире, но это истина или…? А что тогда ИСТИНА? Или можно говорить только о научной истине, а все остальное – это нечто иное, не ложь и не истина10, возможно, неправильные высказывания? Но как такие высказывания сделать истинными, возможно, нужно их каким-то образом переработать?11 Но всем известен итог таких переработок12, при этом сведение такого к «относительности» – это тоже очередное слабое решение.
Метамышление: бесполезность и наличность
Возможно, метамышление – это не эзотерическое мышление, не противоречивое, не примитивное, не…, оно тоже непротиворечиво в своем разворачивании. Оно не выдумывает надуманные сущности, тонкие материи или энергии, которые воздействуют на очередную природу, вызывая при этом изменения в экспериментах, что противоречит закону сохранения энергии. Такое мышление не сочиняет излишних существ, которые стоят за сознанием, и таким образом двигают телом человека.
И все примитивные представления о метамышлении – это слабые мысли обывателей. А далее такое примитивное мышление впадает в научный примитивизм, сущностью которого является определизм определений13, классифицизм классификаций, аналитизм аналитизма, в итоге все разлагается на части, затем на части частей, а затем бисер, а после бисер Гессе. В итоге – вырождение и деструкция мышления. А истинность такого сводится к конвенционализму…, забывая в итоге об изначальных призывах к доказательности, непротиворечивости, экспериментализму, обоснованности, и об основательности всех тезисов, положений, постулатов оснований. Потому что в итоге, при поиске «оснований всего», окажется, что основания лежат «там», и являются таковыми, что определить их невозможно.
И метаконструкт не совсем схематичен, не совсем рационален, не совсем абстрактен и ни в коем случае не абсурден. Он дружит с фактами, но по-своему. Он опирается на традицию многовековых поисков ответов в границах свободного
К такому решению пришел позитивизм.
Таким являлось решение логического позитивизма.
И тут нужно изучить литературу, в которой раскрыт итог логического позитивизма.
Нужно «точно» определить понятия.
