голоса. Ильин увидел две женские фигуры, идущие по дорожке к дому. Одна – женщина лет около пятидесяти, была матерью Мирры. Екатерина Сергеевна высокая и стройная, с серебристыми прядками среди темных, густых волос, уложенных на прямой пробор в низкий пучок. У нее был какой-то свой, присущий только ей внимательный взгляд светлых глаз. В ее движении плавном и неторопливом по дорожке сада угадывалась женщина спокойная, величаво-уверенная в себе. Рядом с ней чуть пружинистой, торопливой походкой шла девушка с коротко подстриженными курчавыми волосами. Было видно, что она несколько обгоняет мать и слегка опередив ее, заметно замедляет шаг. Все же по походке легко догадаться о характере человека. Мирра и в самом деле по природе своей была импульсивна и порывиста, но хорошее семейное воспитание помогало ей сдерживать свой горячий, веселый нрав. Она была настоящей оптимисткой! Грусть и слезы – это не для Мирры Зильберштейн! На вид ей можно было дать около двадцати: тонкая, почти невесомая фигурка в белом платье, позволяла ей передвигаться, как бы едва касаясь земли. Казалось, подуй сильный ветер, он поднимет ее и понесет, кружа над рекой, озерами и над всей этой земной красотой, русского Поволжья.
Заметив Дмитрия в открытом окне, девушка быстро направилась прямо к нему. Подойдя и привстав на цыпочки, протянула узкую, маленькую ладошку со словами:
– Вы – Дмитрий?! А я – Мирра! – она весело улыбнулась и на ее смуглом, почти детском личике, блеснула сахарная улыбка, поразив лейтенанта своей белизной.
– Не зря стоматолог! – вспомнил Ильин, улыбнувшись в ответ.
– Хочу еще раз поблагодарить Вас за вкусное печенье!
– Пожалуйста! А я еще испеку! – обрадованно отозвалась девушка.
Тут приблизилась ее мать и, проходя мимо молодежи у открытого окна, приветливо кивнула им.
Вскоре в доме заслышались женские голоса. Дмитрий вышел из комнаты, чтобы самому поздороваться с хозяйкой Екатериной Сергеевной. Она ответила, улыбнувшись:
– Очень приятно, скоро будем обедать. Проходите в гостиную, Дмитрий. – и пошла распорядиться накрыть стол. А Мирра, ослепляя парня своей сахарной улыбкой, сказала:
– Они еще провозятся минут двадцать. Мы обедаем в два часа. Хотите посмотреть мою комнату? Она смело взяла парня под локоть, а он от смущения покраснел:
– Конечно. Покажите.
Мирра толкнула от себя дверь напротив, впорхнула во внутрь и придерживая дверь спиной, пропустила Дмитрия в свою комнату. Она была такой же площади, как и у Дмитрия, но окном выходила на противоположную сторону, где отлично просматривалась лужайка перед домом с качелями под огромным зонтичным тентом и дачной уличной мебелью, привезенной отцом семейства из зарубежной поездки.
Солнце, жаркое для этой поры, заливало своим светом комнату Мирры. Дмитрий заметил, что волосы у нее волнистые, на концах скрученные в тугие спиральки.
