дыхание, я сделала одну очень нехитрую, но эффективную вещь. Ударила его в солнечное сплетение аккурат в тот момент, когда гоблин набрал в легкие воздуха, очевидно, готовясь сказать мне что-нибудь ободряющее.
Глядя на мужика, согнувшегося у моих ног в три погибели, я ощутила прилив бодрости и энергии. Что ни говорите, а быть слабой женщиной все-таки чертовски приятно!
Потом я глянула на второго гоблина и расхохоталась. Растерянность, отразившаяся на его физиономии, была столь уморительна, что доставила мне новую порцию удовольствия. Очевидно, в затуманенном алкоголем сознании парнишки никак не помещалась мысль, как худенькая девушка смогла отправить здоровенного Вована в аут. Наверное, поэтому он даже не попытался помешать мне покинуть поле боя. Уже сев в машину, я в последний раз глянула на живописную сцену, достойную быть написанной каким-нибудь современным художником. Парень, которого звали Вованом, продолжал сидеть на корточках, прислонившись к стене, и тихо поскуливал, а другой так и не поменял положения, в котором застыл. Он смотрел широко раскрытыми глазами на Вована и почесывал затылок.
Я завела машину и не торопясь поехала домой.
Глава 3
Я внимательно рассматривала парня, сидящего прямо передо мной. Среднее телосложение, светлые волосы, ясные глаза – эдакий мальчик-одуванчик. Но внешность бывает обманчивой, и это я еще прекрасно уяснила в ходе своей работы. Однако сейчас, как ни старалась, не могла представить себе этого Диониса стреляющим в другого человека.
Мы встретились в областном следственном изоляторе, куда я приехала встретиться с Виталием. После посещения ресторана у меня появилось ощущение, будто я узнала какой-то важный факт. Но пока напряжение мозговых извилин ни к чему не привело, и я по-прежнему не могла понять, в чем дело. Полагая, что свидание с Виталием в чем-то мне поможет, я отправилась его устраивать.
Глядя на сидящего передо мной мальчишку, я отметила его спокойствие. Как будто обвинение для Виталия – все равно что для слона дробина. Либо парень еще не осознал серьезности своего положения, либо свято верил в могущество мамочки. Второе было более вероятно, поскольку он не выразил абсолютно никакого удивления по поводу моего прихода, из чего следовало, что его мать успела обо мне поведать.
– Виталий, – сразу приступила я к делу, – ты пил в тот вечер вместе с остальными?
Он стал рассказывать обстоятельно, стараясь не упустить ничего важного, но с тем же спокойствием. Судя по его словам, поначалу он наотрез отказывался пить, ссылаясь на то, что был за рулем. Когда же они остались вдвоем с Игорем, то разговор зашел о великом чувстве – о мужской дружбе, и Игорь уговорил его выпить немного.
– И сколько вы выпили?
– Да граммов по сто, наверное, не больше. Хлопнули, посидели, за жизнь побазарили, а потом я пошел на смену караула. Только в коридор вышел, и мне так плохо стало... Голова закружилась, ноги как ватные, все плывет. Будто я не две рюмки
