есть бойфренд?
Ответ «есть» больше не срабатывает, иногда от парня очень проблематично отделаться.
– Ну, и где твой бойфренд? Почему он не с тобой? – это уже с ехидцей.
Я научилась отвечать так:
– Мы с моим бойфрендом не разговариваем после вчерашнего (печальный вздох).
– А что случилось вчера? (парень в предвкушении: сейчас он начнёт меня утешать, а там кто знает…)
– Видите ли, мой бойфренд – замечательный человек и очень меня любит, но у него есть одна очень неприятная черта характера: он до сумасшествия ревнив. Вот вчера, например, набросился на одного индийского парня, еле оттащили. А тот всего лишь спросил у меня, как пройти к интернет-кафе. Конечно, с Дмитрием никто справиться не может…
(По моей собственной статистике, русское имя Дмитрий почему-то особенно настораживает. Дальше по списку идёт Владимир.)
– …Дмитрий – огромный и опасный, как бешеный слон. Но нельзя же так беспардонно пользоваться своей силой! Я прямо не знаю, что с ним делать! Может, дадите совет, подскажете что-нибудь?
Последнюю фразу я кричу уже удаляющимся пяткам.
Эта наивная процедура «отшивания» становится всё длиннее. Наверное, потому, что я научилась получать от неё удовольствие. Мне интересно, на каком месте рассказа парень сверкнёт пятками.
Потихоньку люди начинают уезжать. Дело близится к весне. Поступает предложение сняться в индийской эротике, за очень большие деньги. Сумма заманчивая. Я пытаюсь разузнать, что именно здесь имеется в виду под словом «эротика». При ближайшем рассмотрении оказывается, что это самая обыкновенная порнуха. От этого приглашения остаётся неприятный осадок.
Чокнутый француз бросается под колёса моего мотоцикла. Я с трудом успеваю затормозить. Если бы не успела, ему было бы чем меня шантажировать. Пострадавший! Пойди докажи, что сам бросился.
От всего этого кажется, что рай подпортился. Но я отстраняюсь от негатива.
Однажды ночью француз ловит меня в интернет-кафе. Из присутствующих – только спящий на столе интернет-оператор и я.
– Ю трит ми лайк э шет (ты обращаешься со мной, как с дерьмом), – вопит он с сильным французским акцентом. Оператор продолжает спать.
– Пожалуйста, оставь меня, наконец, в покое.
– Я научу тебя уважать меня!
С этими словами он бьёт мне в нос кулаком с зажатым в него мобильным телефоном. Удар довольно сильный.
Когда чёрные круги перед глазами проходят, меня кидает в раскалённое, слепое бешенство. Бешенство даже не из-за того, что мне дали в нос, а из-за того, что этот слизняк нашёл самую маленькую женщину во всём Гоа. Он не стал бы «самоутверждаться» таким образом, если бы я была как та дородная, цветущая лысая девушка из Питера с нашего пляжа. Побоялся бы. А со мной не побоялся. Посчитал, что я достаточно беззащитна
