руки, на этот раз с указывающим подтекстом. – Ступай и не греши, Иванов. Главное, талант свой в землю не зарывай.
Иванов не сразу понял, что его отпускают на вольные хлеба. На его лице обнаружился взгляд той самой девицы, которая долго мечтала о бриллиантовом колечке, и вот, кажется, нашла себе щедрого жениха. Иванов вскочил, попрыгал на месте, приноравливаясь к новой неожиданно-эмансипированной жизни, и мелкой трусцой засеменил прочь от замка Недосягаемых Умыслов. Пару раз он обернулся только для того, чтоб показать высунутый язык.
– Домой, наверное, побежал. – с ласковым одобрением сказал один из форейторов. – То-то сейчас родственники обрадуются. Неделю назад дядьку похоронили, поминки справили, потратились и в долги влезли. А тут и сам усопший заявляется. «Здрасьте, граждане. – скажет. – Освободите-ка диван в гостиной, я теперь на нём кантоваться буду!..»
Все понимающе рассмеялись, до того потешной им показалась эта изящная житейская картина. Однако, спустя минуту пёсик Кабыздох тяжело вздохнул.
– Зря отпустили. – сказал он про Иванова. – Дурной пример заразителен. Теперь они все – покойники-то ваши – не захотят подолгу на кладбище задерживаться, а полежат денёк-другой и домой уйдут. Опустеет кладбище. Без работы останешься, Михеич.
Михеич тускло усмехнулся, напоминая сам себе одну важную вещь, касательно хождения покойников по кладбищам и окрестным селениям, но вслух её не стал проговаривать.
– Ладно, мужики, работайте. – заявил патологоанатом Вдрыбадан, отправляясь в замок. – У меня теперь у самого дел по горло. Экую вы мне кучу привезли, даже не ожидал сколько. Холера, что ли, была на днях?..
– Инфлюэнца. – повторил Михеич.
Трупы поползли вниз по ленте транспортёра.
IV
Когда Назапор вернулся к себе, то привратницкая оказалась пустой: слуги разошлись по своим комнаткам, поближе к родным кроватям. Сны в эту ночь обещали быть волшебными и кокетливыми. Выдра Подхалимка долго ворочался с боку на бок, подпихивал лапами одеяло, стремясь укутаться без единой щёлочки, а в носу злостно и мусорно щекотало последним самым неказистым чихом. «Так уж и быть. – решился Подхалимка. – Если организму невтерпёж, то чихну на сон грядущий.» И мигом, почти с детской улыбкой невинного удовольствия, чихнул. Из комнат служки Кормёжки и служки Обрыгана, расположенных поблизости, донеслись мелкие ехидные смешки.
Привратник Назапор вернулся со слегка испорченным настроением, поскольку успел получить нагоняй от хозяина. Мистеру Жжуть кто-то донёс, что в привратницкой слуги довольно-таки насмешливо толковали о его пропавших мозгах. Слышались намёки на то, что мозги вроде бы и не нужны мистеру Жжуть, что при пустой голове от него меньше вреда исходит, что пустая голова ему очень даже идёт. Ничего такого слуги, конечно, не говорили, но мистер Жжуть вызвал привратника в пыточную камеру, чтоб дать нагоняй. Привратник, послушно прижав руки к груди, вошёл в камеру и с порога заявил, что ни о чём предосудительном не говорил, и никогда
