его приехать.
– Сейчас? – она недоуменно взглянула на часы.
– Сейчас не обязательно. Завтра утром.
– Хорошо. – Оксана сняла трубку.
– Только ничего пока не говори ему о сегодняшнем событии, – предупредила я.
– Почему?
– Просто не говори, и все.
Я решила поступить так только с одной целью. Мне хотелось видеть реакцию Андрея Вениаминовича, когда я сообщу ему о недавней перестрелке. А узнай он об этом сейчас, за ночь основательно успеет подготовиться к разговору со мной и опять чего-нибудь недоскажет. Нет, надо брать быка за рога.
Не очень-то доверяя Оксане, я включила на телефонном аппарате громкую запись. Она набрала номер отца.
Трубку взяли не сразу. Лишь минуту спустя мы услышали голос Мелихова:
– Да!
Сухое начало.
– Папа, это я. – У Оксаны слегка дрожал голос.
– Слушаю тебя, девочка моя. Что случилось? – голос Андрея Вениаминовича потеплел.
– Я только что приехала. Ты не звонил мне?
– Нет. А что?
– Я хочу тебя увидеть.
– Прямо сию минуту? – заволновался он.
– Сию минуту не надо, – успокоила его Оксана, поймав мой красноречивый взгляд. – Может, утром заедешь?
– Что-нибудь серьезное?
– Да нет, папочка. Просто надо поговорить.
– Опять о твоей охране? – Мелихов посуровел.
– В общем-то да, – как можно мягче откликнулась Оксана.
– Спорить будешь?
– Нет. Обещаю, что нет.
– А где Женя? – заволновался папаша.
– Здесь, рядом со мной.
– Ладно. Часиков в восемь устроит?
– Конечно. Как тебе удобно.
– Ну вот и договорились, – обрадовался он. – Спокойной ночи, дочка. Я тебя целую.
– Я тебя тоже. Спокойной ночи.
На том и попрощались.
– Все правильно я сказала? – Оксана подняла на меня глаза.
– Да, все хорошо. Как насчет кофе?
Она улыбнулась, видимо, вспомнив, что в прошлый раз так и не сделала мне приятное.
– Сейчас.
Удалилась в свой кухонный уголок и на сей раз вернулась с двумя чашками кофе.
– Угощайтесь, – поставила одну на столик против меня.
– Спасибо, – я взяла чашку в руки.
В течение десяти минут мы молча предавались приятным ощущениям. Не знаю, о чем думала Оксана, а я размышляла в это время о событиях сегодняшнего вечера. Или, вернее будет сказать, сегодняшней ночи. Если Андрей Вениаминович не даст мне никакой зацепки насчет того, кто покушался на его дочь, дело приобретет очень туманный оттенок. Бороться неизвестно с кем я не люблю. Придется в таком случае бедной Оксане вообще отказаться от посещения публичных мест. А еще лучше и вовсе не выходить из дома.
– Надеюсь, теперь мы найдем с тобой общий язык? – сп�
