мой – безродный Святогор. Отпустите, не подхожу вам! – ответила девушка.
Анна Ивановна замерла, и покраснела, выпучив глаза. Кусок пирожного упал из ее рта в кружку с чаем.
– Госпожа, вы что, подавились? – воскликнула горничная и принялась лупить хозяйку ладонью по спине.
– Кто твой отец? – переспросила тетка, отпихнув горничную.
– Святогор, безродный! – голосом, полным печали и вины, что она такая непородистая, повторила Лана.
Тут вошел Данила, смущающийся своей потенциальной невесты, но делающий грозный вид. Он быстро поднял девушку.
– Что происходит? Мама, ты ее обижаешь? – воскликнул Данила.
– Пойдем-ка, выйдем, сынок! Надо поговорить ! – сказала Анна Ивановна, взяла Данилу под руку и потащила к двери.
– О чем поговорить? Я не передумаю! – закричал Данила, сопротивляясь, но мать волокла его, и ему пришлось, торопливо, идти за ней. Они вышли, за ними и горничная, закрыв за собой дверь. Лана устроилась, под дверью, и стала подслушивать.
– Сынок, ты не можешь женится, на этой девице! – смущенно произнесла Анна Ивановна.
– Почему это? Она очень мне нравится! Не хочу другую! Не перечь мне! – крикнул Данила, и топнул ногой.
– Как сказать-то? – мялась мать – Сестра она тебе!
– Чего? – вылупился на нее сын.
– Ну… ее отец Святогор, он и твой отец. А Сеня, царствие ему небесное, не родной был. Не переживай, никто не знает! И Сеня не знал! Так и умер, в неведеньи, когда его в грозу деревом пришибло! Царствие ему небесное! – Анна Ивановна перекрестилась – Бес меня, в молодости попутал, прости, сынок!
– Ты врешь! – не поверил ей Данила.
– Не вру, вот те крест, что б мне после смерти не бывать в раю, если вру! – Анна опять перекрестилась.
– Поэтому я такой…—сынок окинул взглядом свое тщедушное тельце – Вы с отцом вон какие, а я…! – крикнул он с обидой.
– Да не! – махнула рукой Анюта – Святогор огромный был, как вот этот шкаф. Богатырь, прямо. А почему ты масенький – ну, гены, видать… А Святогор он тоже… умер, говорят. И ему легкой земельки!
– Ну, матушка! – рявкнул парень и с грохотом открыл дверь в гостиную – Лана едва успела отскочить.
– Уходи! И не попадайся, мне на глаза! – сказал Данила, не глядя на девушку.
…"Удалось сбежать от этих полоумных! Вот ведь сумасшедшие, божечки!" – думала Лана, убегая от особняка Данилы.
Позже, когда она готовила ужин, на их чистенькую и светлую кухню, по которой было видно, что хозяева живут в достатке, но без роскоши, вышел из комнаты Князев, старый и дряхлый. Он еле шел, а длинные рукава рубахи скрывали отсутствие руки.
– Дедушка, зачем, ты встал? – всплеснула руками Лана. Дед просеменил к стулу и сел.
– Этот выскочка, Данила, сын дворовой девки, породнится с нами захотел – сказал он слабым, дребезжащим голосом – Ишь, чего удумал! – и гневно постучал кулачком по столу. Лана села рядом с Князевым и обняла.
– Не
