дедом своим следить надо. Тот вечно сидит дома, даже пособие получать ходит его внук… Старик он, человек добрый, и с головой вроде всё в порядке, но таблетки, прописанные лекарем перепутать может, это да.
«Не оставил перед уходом никаких следов? И не вернулся обратно, чтобы по меньшей мере раны перевязать? Смешно!»
– Что вы делали, когда видели пропавшего в последний раз?
– Я ему поесть с собой готовлю. – с какой-то еле заметной гордостью сказала старушка. – Вот он… и заходит ко мне, перед отъездом.
– Вы были с ним близки. – констатировал факт черный.
– Ну… Свои дети меня… покинули. – с горечью в голосе ответила та. – У него трудная была жизнь, вот я и помогала… чем могла.
– Почему его родственник не открывает дверь?
– Уснул наверное. Его даже артиллерия не разбудит, про стук в дверь и говорить не стоит. – со странным выражением лица ответила Тамара.
– Так когда вы в последний раз видели Эвана?
– Эээ… – старушка с недоверием и удивлением посмотрела в холодные глаза, прячущиеся за линзами круглых окуляр. – Ну… Говорила же… Сегодня утром… Часов в семь. Как всегда, когда он собирался в училище и я… готовила ему с собой поесть…
«Всё то же самое, слово в слово. Хватит с меня этих игр.»
– Интересную вы придумали историю. Вот только на дверной ручке нет ни одного отпечатка.
Сердце старушки болезненно сжалось. Она хотела было что-то возразить, но охотник тут же её перебил.
– Ох… И не говорите мне, что он был в перчатках. – черный словно знал, что она сейчас скажет. – Он был весь в крови, с тремя пулевыми ранениями. Ему некуда было податься… Или может он по пути помер?
Её лицо осунулось а взгляд ошарашенно бегал по сторонам в поисках ответа. Охотник с безжалостной усмешкой на узких губах наблюдал за растерянной старушкой. Тихий, довольный хохот дал ей понять, лгать дальше бессмысленно.
– Что вы скрываете? – с отвратительной ноткой презрения в голосе спросил черный.
После этого вопроса, ноги старушки неожиданно подкосились и она ухватилась за ручку двери.
– Вы хотите прокатится со мной в охотничий Департамент? – для убедительности, охотник продемонстрировал висевшие на поясе наручники, прямо рядом с парой стилетов в воронёных ножнах. – Лживые сведения и препятствие расследованию… – он состроил грустную мину. – Это, знаете ли, в наше время, весьма тяжкое преступление.
Тамара попыталась закрыть дверь, но та даже не шелохнулась, удерживаемая неведомыми силами.
– Ладно.. – по её щеке скатилась одинокая слеза. – Я скажу…
– Так что с мальчишкой? – с наигранной заботой в голосе спросил охотник.
Старуха потупила взгляд.
– Пришел домой, полностью разбитый, в крови, без правого глаза, лишь чтобы узнать, что его единственный родственник
