Васе случалось упасть, она сразу бежала к нему, усаживала на колени, жалела и целовала. А теперь только спрашивала: «Ты не сильно ушибся, Василёк? Если сильно, приходи – пожалею».
Если раньше Васильку не нравилась еда, мама всегда предлагала ему что-то на замену или тут же принималась готовить что-нибудь новенькое. А теперь только говорила: «Ты не голодный? Вот здорово! Беги играй».
Одним словом, мама совсем отбилась от рук. И всему виной Лилия. Не цветок, а сестренка Василька. Появилась в их доме всего месяц назад и тут же испортила маму. А ведь Василёк так долго ее воспитывал! Мало того, что мама теперь не делала того, что раньше, она еще и Васильку пыталась навязать новые правила, например не шуметь, когда Лилю укладывают спать. А укладывали ее раз сто в день, по ощущениям Василька.
Нужно было что-то предпринять. И срочно!
Василёк испробовал всё! Он кричал, что мама его не любит, когда она не обращала на него внимания. Он нарушал новые правила, показывая твердость собственных принципов. Даже пару раз ущипнул маму, когда она плохо себя вела. Увы, мама никак не перевоспитывалась обратно.
Тогда Василёк понял, что остается только одно – избавиться от причины всех бед, от Лили. Вернуть, как испорченную игрушку, туда, откуда ее принесли – в роддом.
Как-то раз мама уложила Лилю спать днем и уснула сама. Василёк постоял над кроваткой, в которой сопела, смешно оттопырив верхнюю губу, сестренка. «Когда спит, она даже ничего», – подумал он, а потом осторожно вынул девочку и пошел к двери.
С трудом обувшись и открыв дверь (с Лилей на руках все обычные действия давались нелегко), он в нерешительности застыл в коридоре. Вот беда: он не узнал заранее, где находится роддом. Но Василёк быстро нашел решение – спросить дорогу у кого-нибудь из взрослых, и тут же постучал к соседям.
Дверь открыл Родион. Он, правда, еще не был совсем-совсем взрослым, но и ребенком уже не был. Сам ездил на автобусе, например. Мама говорила, что он студент. Значит, почти взрослый. Васильку это подходило.
– Э-э-э-э-э, привет, Васёк, – несколько озадаченно поздоровался Родион. – Чего это ты Лильку таскаешь? Не уронишь?
Тут Василёк почувствовал, что руки у него действительно уже устали, и деловито кивнул:
– Уроню. Подержи.
Родион неловко взял Лилю и, держа на полувытянутых, повторил:
– Так что случилось?
– Ты знаешь, где роддом? Мне надо туда Лилю отнести, пока мама не проснулась.
Родион округлил глаза. Наверное, вспоминал, где находится роддом. Потом осторожно отступил вглубь квартиры и кивнул Васильку, мол, заходи.
– А зачем ее надо в роддом?
– Она противная.
– Ага, ясно… А мама не расстроится?
– Не знаю… Вообще-то Лиля ей нравится почему-то. Но до нее мама была добрее. Так что… лучше уж отнести.
– А теперь злая стала, да? – спросил Родион сочувственно.
– Очень! Кричит так… как будто молнии в доме.
– Молнии – это
