двенадцатой, командировочные так и повадились. Шастают и шастают. То с цветами, то с шампанским и еще какими-то заграничными бутылками. Тьфу, блядь. Прости меня Господи.
– Истинно, блядь.
– Вот-вот… а ейный муженёк все трясёт рожищами невесть где. Тоже поди командировочный. Не зря же ты на него как две капли воды похожий.
– Лопушила, как моя правнучка таких страдальцев обзывает.
– Так начет комнаты… – попытался вернуть разговор в изначальное русло Максим Геннадиевич. От диалога старушек у него возникло странное чувство дежавю, словно нечто подобное ему уже доводилось видеть и слышать. Но вспомнить не получилось. Ни где, ни когда. Может в каком-то фильме?
– О, командировочный! – Глаза старушек сошлись на несчастном, словно прицелы вражеских зениток на залетном истребителе.
– Тоже лопушила?
– Истинно, лопушила!
Максим Геннадиевич дернулся, отступил на шаг и поспешил прочь. А в спину, словно холостые выстрелы, били возмущенные возгласы приятельниц.
На очередном столбе отыскалось предложение по сдаче в аренду прогулочного катера и по трудоустройству за рубежом.
Все не то.
Темнота стремительно опустилась на город. Строения словно подросли, вытянулись к небесам. Дороги и тротуары, напротив, сузились.
Веселая и шумная компания подростков в очередной подворотне отбила желание пытать удачу. Если уж бабки здесь такие агрессивные, то чего уж ждать от подвыпивших тинэйджеров, сбившихся в стаю.
Максим Геннадиевич перешел на противоположную сторону улицы и направился к автобусной остановке. Железный каркас, пластиковый карниз, тусклый фонарь и покосившаяся лавка. И целая доска объявлений.
"Здесь наверняка отыщется нужное", – решил Ликин, ускоряя шаг.
Красная вспышка привлекла его внимание, сбила с ритма.
В глубине двора, образованного каркасами недостроенных многоэтажек, темнел силуэт приземистого строения. На крыльце, у центрального входа одиноко пламенел красный огонек. Словно вырванное из груди сердце Данко, освещая все вокруг лучами надежды. Это покачивалась на ветру лампочка в красном колпаке, о стекло которого бьется стайка ночных мотыльков.
Мурашки побежали по спине Максима Геннадиевича.
Всмотревшись, Ликин распознал в багровых силуэтах, подсвечиваемых красными всполохами, буквы: "ОТЕЛЬ".
Сердце екнуло. Неужели ему повезло?
Максим Геннадиевич перед поездкой тщательно проштудировал информацию о городе. По ней выходило, что гостиница всего одна. Да и рыжеволосый Петр с охранником подтвердили это.
Может этот отель еще не открылся? Вот и нет о нем информации.
Но проверить нужно. Ведь надежда – это наше все.
Пройдя по переброшенному через траншею ветхому мостику из трех досок, Максим Геннадиевич осмотрелся.
Кирпичное
